Ох, дура, дура!
Поднявшись на ноги, она осмотрела себя – вроде ничего, только помятая немного, и вонью от нее несет отвратительной.
Она стукнула костяшкой пальца в окошко киоска.
– Чего? – сердито спросил молодой парень-продавец.
– Позвонить.
– Деньги давай.
– Нету.
– Пошла отсюда!
– Дай позвонить, как человека прошу!
Парень молча затворил окошко. Лиза осмотрелась – пустой сквер, ни одной машины. Все таксисты на трассе. Ничего, завтра она с ними поговорит по-другому. Не понимают по-человечески – будет по-скотски. Им колечко ее сто раз аукнется.
Она уселась на лавку и скукожилась – ночная прохлада все глубже проникала в тело. Ночи уже холодные. Скоро и осень не за горами. Зря, зря она так повела себя с шоферюгами. Надо было предъявить удостоверение и рыкнуть построже – душа сейчас бы так не терзалась, и знала бы гораздо больше.
Окошечко киоска вдруг открылось, и высунувшийся оттуда парень крикнул:
– Эй, девка!
– Чего тебе? – обернулась Лиза.
– Иди звони, а то еще околеешь здесь.
– Не беспокойся, не околею.
Позвонить она могла только одному человеку – Ленке Каузиной. С ней Лиза тесно сошлась по работе. Ленка жила сама по себе в однокомнатной квартире и не любила зря трепать языком.
– Алло, Ленуся, это я. Ты не занята? Забери меня… Надо перышки почистить. Ничего серьезного… Куда подъехать? Сквер Пушкина знаешь? Там киоск такой хреновенький… Да, да… Когда? Сейчас… Жду. – Опустив трубку, Лиза улыбнулась парню: – Выручил меня. Добрый ты.
– Хочешь, зайди, подожди здесь – на лежанке. А? Я ласковый… Я слышал, как ты за киоском с таксистами…
– Добрый ты, но все равно сволочь, как все мужики, – ухмыльнулась Лиза.
Минут через десять подъехала Ленка на своем малепусеньком «Рено».
– Ну и вид у тебя! И воняешь…
– Бывает.
Дома у Ленки Лиза с наслаждением приняла теплую ванну, после чего, распаренная, чистая – аж тело скрипело, в легком халатике на голое тело рухнула в мягкое кресло. Ленка курила и молча смотрела на Лизу.
– Хорошо у тебя, – сказала Лиза.
– Показная роскошь, – горько усмехнулась Каузина. – Квартиру снимаю, плачу помесячно, причем не всегда аккуратно, мебель чужая… Одни тряпки мои, да и те так себе – не крутые.
– А машина?
– Старенькая «реношка»? Каких усилий мне стоило, чтобы купить ее!
– Выйдешь замуж…
– Лучше не будет. – Ленка затушила сигарету в хрустальной пепельнице, поднялась и потянулась. – Спать будем?
– Пожрать бы сначала.
– У нищих, Одоева, прислуги не бывает. Иди на кухню, что-нибудь себе сваргань и поешь.
