— Да, Витя…
— Ну, ты это… — Он стал теребить свою шапку. — Ты хоть расскажи, где была, чё видела.
— Где была? Вот с Испании только вернулась.
— С Испании?! — изумился он. — Ну и как там?
— А чё? Нормально. Люди живут.
— Алена…
— Что, Витя?
— Я это… Я теперь на почте за главного, вот коня получил. Покататься хочешь?
Алена смотрела ему в глаза, проглядывая в них свою судьбу, и словно не слышала.
— Что ты сказал?
— На коне, говорю, хочешь покататься?
Она пришла в себя и усмехнулась:
— А то ж!..
Взяла поводья одной рукой, второй ухватилась за луку седла, поставила ногу в стремя и с неожиданной прытью легко вскочила на коня, хлопнула его по боку ладонью и сказала в ухо:
— Пошел!
И конь с неожиданной резвостью вдруг сорвался с места в карьер и полетел по деревне.
— Эй, куда? — испугался Виктор. — Коня загонишь! Он же казенный!
Но Алена, не слыша его, понеслась во весь опор и еще пришпорила коня стременами.
…А потом под сыпью снега Алена и Виктор шли по единственной деревенской улице.
— Конечно, сейчас трудности в государстве, это понятно, — рассуждал Виктор. — Но уже есть движение к лучшему. Нам на почте уже лошадей дали…
Тут он осекся, заметив необычное оживление возле церкви-клуба.
Вход в клуб был забит крест-накрест досками, а рядом с входом стоял Марксен Владиленович, цепью прикованный к церковной ограде и с биркой-плакатом на груди, как у Чернышевского при публичной казни. Только у Марксена на бирке были написаны другие слова, на ней значилось:
ЖУКОВ! ВЕРНИТЕ НАРОДУ ОЧАГ КУЛЬТУРЫ!
Вокруг Марксена стояли дети-пикетчики, бывшие члены балетного кружка, с аналогичными плакатиками в руках. Среди них торчала и Настя.
И здесь же суетилась группа областного телевидения, состоявшая из телеоператора с камерой на плече и телевизионной журналистки, которая металась с микрофоном между прикованным Марксеном и подошедшим сюда Жуковым.
— Вот уже который месяц длится в деревне Долгие Крики борьба за клуб, — говорила журналистка в телекамеру и в свой микрофон. — Но послушаем председателя сельсовета… — Она повернулась и умело сунула микрофон Жукову. — Господин Жуков, что вы думаете по этому поводу?
— Во-первых, это у нас не деревня, как вы сказали, а уже село, — ответил Жуков. — Это во-первых. А селу положено иметь церковь — действующую и с попом…
— Но у вас же нет попа! — перебила настырная журналистка.
— Пришлют! — убежденно сказал Жуков.
— Хорошо, а теперь спросим другую сторону. — И журналистка подошла с микрофоном к Марксену. — Марксен Владил… — Тут она запнулась и старательно выговорила по слогам: — Вла-ди-ле-но-вич, что вы имеете против открытия церкви?
