И снова у него в глазах мелькнуло что-то одновременно и наивное, и кровожадное. Тут зазвонил телефон.
— Снять трубку или нет? — спросил я его.
Он опешил и просипел:
— Кто это?
Я вдруг почувствовал, что он вспотел, и узнал тот самый запах, резкий и горький. «Синий пот». Это придало мне храбрости.
— Думаю, это моя девчонка.
— У тебя что, есть девчонка?
— Да.
— Какая?
— Могу рассказать, пока мы ждем моего брата.
Продолжая собирать во рту слюну, я начал рассказывать, постепенно перемещаясь таким образом, чтобы заставить его полностью повернуться спиной к окну.
— Моя девушка раньше была монахиней. В Андах, это в Южной Америке. Она была невинна. Однажды она шла по лесу, и вдруг из кустов выскочил какой-то человек, накинулся на нее и изнасиловал. Когда все было кончено, он спросил ее:
«Что ты скажешь в монастыре, когда вернешься?»
«Я монахиня, и я должна говорить правду. Так что я расскажу все так, как оно и было. Что я шла по лесу, что вдруг из кустов выскочил какой-то человек, набросился на меня и изнасиловал семь раз…»
«Как это семь раз? — возмутился парень. — Да я тебя всего один раз завалил».
«А что, ты разве куда-то спешишь?» — спросила его монахиня.
Чернокожий засмеялся, а я увидел подбирающегося к окну опоссума. Мой мозг должен был сработать на двойной щелчок. Нужно было продолжить рассказ и выиграть время, пока опоссум не вспрыгнет на окно. Анекдот закончился слишком быстро. Я снова заговорил, по-прежнему не глотая слюну:
— В монастыре монахиня с плачем рассказала все настоятельнице и спросила, есть ли способ после всего пережитого ею ужаса снова стать чистой и невинной, как прежде.
«Трудно, однако можно попробовать несколько сгладить все это… Возьми стакан и семь лимонов, выжми из них сок и выпей».
«И это вернет мою невинность?» — спросила настоятельницу монахиня.
«Нет, но, по крайней мере, сотрет с твоего лица омерзительное выражение блаженства…»
В этот момент опоссум вскочил на окно и заслонил свет, чернокожий парень оторопел, не понимая, что происходит, и я метким плевком угодил ему прямо в глаз.
— У меня СПИД! — выкрикнул я, прошмыгнув мимо него через входную дверь прямо на Коннектикут-авеню.
Разумеется, это была ложь. Но он-то этого знать не мог.
Как, впрочем, и я не мог тогда знать, есть у меня СПИД или нет.
