Посмотрев на Красина, я спросил у него:
— Да, нормальная позиция, майор. Не переживай. Сегодня в ночь очередная орда от Ожерелья до Иваньково пройдет, а завтра с утра, мы выйдем и спокойно проскочим до Мордвеса. Местное командование считает, что это реально и проблем в пути не возникнет.
— Много они понимают, — пробурчал Красин и отвернулся.
— Не скажи. Офицеры здесь опытные, полгода на одном участке фронта сидят, и помимо множества стычек, пять больших штурмов отбили.
— Да, каких больших, каждая орда в тысячу, максимум, в полторы тысячи голов, из которых больше половины дикарей смогли обратно в лес отступить. Знаю я таких вояк. Со страху стреляют во все, что шевелится, а когда приходит время за боеприпасы отчитываться, начинают приписками баловаться. Я им говорю, что надо к бою готовиться, а они мне сказки рассказывают, что ничего не будет. Глупцы! Считают, что я хочу за их счет себе какие-то дивиденды поиметь.
— Это ваши дела, сами разбирайтесь. Ты объясни понятно и доступно, чем тебе этот участок не нравится?
— Сейчас от Ожерелья идет не просто еще одна толпа переселенцев, а состоящая сплошь из воинов боевая орда. «Зверьки», конечно дикари. Ты капитан, с ними воевал, а значит, представление об этом имеешь, но в боевой орде всегда имеется вождь, который руководит всеми действиями воинов, и когда такое случается, варвары мимо не ходят, а стремятся уничтожить некий важный объект на нашей территории или разгромить отдельное подразделение. В этих местах единственная достойная для них цель, Каширская ГРЭС и, скорее всего, уже завтра к утру именно на этом направлении они перейдут в наступление.
— Необходимо подумать.
Вновь развернувшись в сторону поля, которое раскинулось перед оборонительными позициями одного из линейных батальонов Корпуса Московской Обороны, я снова принялся изучать местность. Справа и слева бетонированные окопы, бронеколпаки и пара десятков серьезных дотов с артиллерией и тяжелыми пулеметами. Впереди изрытое рытвинами полутора километровое минное поле, а за ним густой лес, который в скором времени может выплеснуть из себя несколько тысяч дикарей.
Мысли перескочили чуть назад, на события недельной давности. После первой моей встречи с московскими министрами прошло два дня. Наш лагерь под Дмитровом жил своей жизнью и воины ждали, когда же они смогут продолжить свой путь. Наконец, Семерня и Мартынова появились вновь. Они привезли предварительный договор о том, что вскоре отряд Александра Мечникова перейдет на службу Всероссийскому диктату. Все как положено: несколько листов формата А4 в двух экземплярах, несколько солидных печатей и размашистая роспись диктатора Степанова. Внимательно прочитав этот документ, рядом с подписью местного властителя я поставил свою, и был познакомлен с майором Красиным, который в дальнейшем должен был заниматься нашими делами.
