— Вы хотите сказать, что лист фирмы “Лоусон” — не то, что связывало и Льюина, и Коули, и даже вас, профессор? Не эфемерна ли связь?
Сточерз полез в нижний ящик письменного стола, выбросил на пол десяток коробочек с микрофильмами, достал несколько пластиковых пакетов, положил на стол и пригласил Воронцова пододвинуться ближе.
— Не торопитесь, — сказал он. — Сначала нужно установить, что связь вообще существует. Вы сами не догадываетесь?
Воронцов пожал плечами. Он действительно не видел в этом логики. С одной стороны — опросные листы, рассылавшиеся давно несуществующей фирмой, с другой — причина поведения Льюина. Сточерз быстро перебирал листы, пальцы у него были длинными и тонкими. Очень музыкальные пальцы. Воронцов старался не двигать головой: в затылке неожиданно возникла резкая боль. Он знал это свое состояние — усталость и напряжение Сейчас нужно посидеть неподвижно и по возможности ни о чем не думать.
— Вот он, — сказал Сточерз, извлекая из пачки большой лист.
Передав лист Воронцову, он вышел из комнаты. В правом верхнем углу листа были отпечатаны скрещенные стрелы и знак вопроса. “Фирма “Лоусон” убедительно просит… важное социологическое исследование… в интересах потребителей…” Все как обычно. А вопросы? Господи, чего только нет! Больше сотни вопросов, и все о разном. Тенденция развития энергетики… Что, по-вашему, нужно построить на Северном полюсе (список — от военной базы до дансинга)… Будет ли опера популярна в XXII веке? Ну и что? О популярности оперы Жаклин Коули могла бы поговорить, но что она может сказать об энергетике?
Вернулся Сточерз, протянул Воронцову таблетку и стакан воды.
— Выпейте, — сказал он, — и закройте на минуту глаза. Все пройдет… Я же вижу: у вас разболелась голова.
Спорить Воронцов не стал. Но глаз не закрыл — следил, как генетик читает лист фирмы “Лоусон”.
Затылок будто сдавили крепкими пальцами. Этот симптом тоже был знаком. Теперь станет легче. “Сильная таблетка, — подумал Воронцов, — потом спрошу, что это за лекарство”.
— А разве не счастливая случайность, — сказал Воронцов, — что этот лист оказался у вас?
— Никакой случайности, — улыбнулся Сточерз. — Что, легче стало? Я по образованию медик и неплохой диагност. Это действительно вы можете считать счастливой случайностью. А лист… Я их никогда не выбрасываю. Никогда не отвечаю. Никогда не отсылаю. Храню здесь.
— Зачем? — удивился Воронцов.
— Потому что письменные опросы обычно проводят для правительственных учреждений подставные фирмы. Многим неизвестно, а я знаю, сам как-то участвовал в таком деле. Цель опросов обычно вовсе не та, что указана вот здесь… И вопросы примерно на треть — липа, чтобы сбить отвечающего с толка. В такие игры я не играю. А листы храню. На досуге пытаюсь разобраться, в чем истинная цель опроса.
