— У меня нет заранее продуманных вопросов, — признался Воронцов. — Я знаю, что Скроч был хорошим генетиком и погиб четыре года назад.
— Скроч был талантливым генетиком. Я работал с ним, у нас есть несколько общих публикаций. Собственно, разве вы не потому обратились ко мне, что прочитали мою фамилию рядом с его?
— Отчего он умер? — Воронцов проигнорировал вопрос Сточерза, ему вовсе не хотелось признаваться в своем невежестве.
— Его вызвали на некую биологическую базу для проведения экспертизы. Он не вернулся. Жене сказали, что он погиб во время эксперимента. При каком эксперименте может погибнуть генетик? Не знаете? Если хотите знать мое мнение — возможно, что Скроч жив и ведет исследования на какой-нибудь секретной базе. Вы думаете, у нас нет секретов? Есть, как и у вас.
— Вы сказали, профессор, что он был талантлив.
— Безусловно. Ведь это он открыл запирающий ген.
— Простите, профессор, если не возражаете, я включу диктофон, чтобы потом не ошибиться…
— Странный вы человек, однако! Я был уверен, что вы включили диктофон, едва переступили порог. Вы ждали моего разрешения?
Воронцов улыбнулся и положил коробочку диктофона на стол.
— Так вы не знаете о запирающем гене? — спросил Сточерз. — Я дам вам оттиск из “Сайентифик Америкэн”, там обо всем написано достаточно популярно. Скроч выделил ген, без которого никакой белок не будет синтезироваться. Если удалить этот ген, то ДНК при всей ее дикой сложности станет просто органической молекулой, скоплением атомов, жизни в ней не будет. Понимаете? Скроч назвал этот ген запирающим. В последние дни перед исчезновением Скроч работал над тем, чтобы выяснить роль запирающего гена. Действует ли он только как выключатель программы репликации или несет еще и определенный наследуемый признак?
Сточерз придвинул к себе диктофон и говорил, как лекцию читал.
— Без запирающего гена жизнь возникнуть не может. И если этот ген несет какой-то наследуемый признак, то не может быть и жизни без такого признака. Пытались найти запирающий ген у животных — начиная с простейших и кончая приматами. Я и сам искал. Пока никакого эффекта. Возможно, у них нет запирающего гена. А у человека есть. Следовательно, должен существовать некий характерный именно для человека наследуемый признак. Какой?
— Прямохождение, — сказал Воронцов, поняв, что если не подыграет, Сточерз еще долго будет рассказывать о запирающем гене. — Или, еще лучше, способность трудиться. Труд сделал обезьяну человеком.
