Постепенно мы приспособились — рывками приподнимали люк, и то, что лежало поверх досок, постепенно сползало. Я запыхался и обливался потом, Костик тихо ругался…
Но дело шло. Чем дальше — тем больше становился просвет, я почувствовал вонь. Что-то лежало поверх люка и смердело. Похоже, я исчерпал отпущенный мне лимит благосклонности удачи. Впрочем, грех жаловаться — моя богиня обо мне до сих пор неплохо заботилась.
— Та що ж воно таке смеряче?! — рявкнул Костик и рванул крышку вверх так прытко, что я едва успел присоединиться. — Ну! Вандемейер, драбыну!
Ляда приподнялась, и Дитрих, кряхтя, сунул в просвет лестницу. Костик, одной рукой удерживая люк, другой направил конец лестницы, подпер, и мы наконец смогли перевести дух. Дальше пошло веселей, и в конце концов мы стряхнули с крышки люка тяжесть. Я на всякий случай вцепился в лестницу, чтоб не так тряслась, и Костик полез наружу. Сперва выставил ствол автомата, поводил из стороны в сторону…
— Ну, что там?
— Та що… воняе тут, от що.
Костик рванулся, лестница затрещала под ним, наш терминатор взлетел, как пробка из бутылки шампанского, метнулся в сторону, припадая набок. Я поспешил следом, но, конечно, не так ловко. Костик уже поднялся и отряхнул полы плаща. В полутемном чреве барака было тихо и спокойно, только потрескивала «Электра» в нескольких шагах по другую сторону люка. Раздутая туша псевдоплоти, наполовину высунувшись из аномалии, конвульсивно содрогалась, желтоватая шерсть на боках тихонько тлела и на глазах обугливалась. В общем, картина была ясная. Животное влетело в аномалию, его подбросило. В полёте псевдоплоть обгадилась и рухнула точнёхонько на люк, а сейчас мы спихнули уродливое тело обратно — в «электру»… Моя богиня лукаво подмигнула верному адепту — мол, гляди, а ведь это могло случиться с тобой!… Спасибо, добрая фортуна.
А какое небо было видать сквозь дырявую крышу! Ах, какое чистое небо, ярко-синее, ясное… Но любоваться было некогда, мы вытащили рюкзаки, помогли подняться Вандемейеру.
— Що робытымемо?
Хороший вопрос. Дело-то к вечеру…
— Я бы сказал, что лучше всего заночевать здесь, но…
Псевдоплоть нам сильно подгадила. Кажется, половина сарая оказалась забрызгана жидкими экскрементами, и вонь стояла такая, что мысль о ночлеге прямо здесь скоропостижно скончалась.
— Может, возвратимся на Свалку? — предложил Вандемейер.
— Сперва уйдем отсюда, это будет мудро, — решил я.
Снаружи воздух был чистый, насыщенный озоном, как после грозы, а уж небо-то, небо… кажется, этой ослепительной синевой можно любоваться вечно. Я принялся объяснять: к Свалке мы дотемна успеем, но там вряд ли будет людно, а местечко открытое, к тому же после Выброса может объявиться толпа мутантов. Лагерь на автокладбище используется не потому, что это стратегически удобная позиция, обороняться там не слишком хорошо. Просто местечко облюбовали давно, народ собирается постоянно, а толпой можно отбиться от любой стаи. Но не сейчас — потому что на Свалке мы скорей всего окажемся одни, зато мутантов будет полно.
