Ну так что, мадам Бетц? Ваш пробор разделит надвое не прическу, а голову. Колесо салон-вагона на стокилометровой скорости. Поезда стараются ходить по расписанию, вы уверены, что поспеете? И в мой прошлый приезд Эдгар чуть не протаранил ваш трейлер, и фары безумно метались по полю, пока не уткнулись в канаву, высветив усталую воду и стаю оглушительно гудящих комаров… Я думала тогда, что он вас прикончит. А теперь Эдгар смотрит на меня и говорит: «Ты собираешься съездить в Стокинг?» Вы извините, но я не люблю, когда мужчины плачут, даже от смеха. Ладно, ладно, я и тебя вижу, такого бравого, в форме и чистых перчатках, малыш Маффертри. Трудно растить сына, от рождения одержимого злым духом. Он был призраком еще у меня в утробе. Как это неприлично! Доктора вытащили его, обмотанного длинной скользкой фиолетовой веревкой. И все же я хотела забрать его домой. Я говорила им: некоторые детки притворяются мертвыми поначалу, а потом оживают. И как со мной обошлись?
Кофейный порошок сперва потемнел, потом впитал сахар, когда она налила воды. Ее соседка не прислушивалась, она бесцельно убивала время, растрачивая свой дар втуне. У мадам Бетц были свои заботы, а Маффертри что-то замышлял. Когда некому слушать, сказала Элла, я прихожу в отчаяние. Она вела пальцем по завитку узора на обивке кресла, по стеблю цветка. Они должны были позволить мне взять его домой. Ох, я не спорю, это было малоприятное появление. Даже совсем неприятное, противней и не придумаешь. Но они должны были позволить мне взять его домой, скажем, в коробке из-под обуви, или в кувшине, хотя бы ненадолго. Я чувствую себя одинокой, когда не с кем поговорить, ведь Маффина не назовешь настоящей компанией. В самой по себе способности видеть, воспринимать нет ничего хорошего. Несчастный радиоприемник… Я бы предпочла ослепнуть… Господи… какое облегчение… если бы у мира было ухо… если бы он не был на самом деле одним сплошным глазом… сплошной глаз. Что толку просто видеть? Ее собственное отражение уставилось на нее из чашки. Кофе был черный, но слишком сладкий. Элла нуждалась в обществе соседки. Ведь та развивается. Еще чуть-чуть, и тоже, бедняжка, станет ясновидящей. Но сегодня у нее были задернуты занавески, и Элла не могла зайти. Посмотрите, у меня глаза на кончиках пальцев. Я могу видеть сквозь карманы или под раковиной мойки. Мои соски могли бы заглянуть в рот любовнику и проверить зубы. И язык тоже улавливает свет. Светлый, светлый светлячок. Ах, чепуха! Что мне толку с этого? Одни огорчения. Элла принюхалась и вздохнула. Ну, не только. Она учуяла запах сахара в кофейном паре. Сладость всегда приятна.
