— Она только что произнесла угрозу в твой адрес, — сказал Эштон, покосившись на дверь.
— И в твой — тоже, — заметила Пенелопа. — Возможно, потому что ты не встал, когда она вошла в комнату.
Виконт пожал плечами:
— Я ее не приглашал…
Пенелопа усмехнулась, но тут же снова стала серьезной.
— Я думаю, нам действительно стоит поостеречься. Возможно, она не менее опасна, чем ее брат. — Пенелопа улыбнулась Септимусу: — Спасибо вам, что так быстро пришли к нам на выручку. Откуда вы узнали, что она здесь?
— Я выглянул в окно как раз в тот момент, когда к дому подъехала ее карета. — Септимус направился к выходу, но тут же остановился, потому что в дверь снова постучали. — Вы думаете, она забыла еще что-то сказать?
В следующую секунду дверь отворилась и на пороге гостиной появился один из рослых охранников. Взглянув на Пенелопу, он сообщил:
— В вестибюле стоит женщина с ребенком, миледи. Она требует впустить ее, чтобы она могла поговорить с теми, кто… э… принимает на попечение детей-отщепенцев. — Охранник покраснел и добавил: — Это ее слова, миледи.
Пенелопа невольно вздохнула. Она знала, что ей предстоит очередное нелегкое испытание. И знала, что для ребенка, которого ей привели, это испытание будет стократ тяжелее.
— Пусть войдут, — сказала она.
Через минуту-другую в гостиную вошла высокая стройная женщина, тащившая за собой маленькую девочку с черными как смоль волосами. Женщина бросила к ногам Пенелопы сумку. Заглянув в широко раскрытые темно-синие глаза девочки, Пенелопа увидела в них боль и обиду, и у нее зачесались руки — ужасно хотелось влепить пощечину этой бессердечной матери.
— Она дочь Квентина Бона, а я Леона Маглсби. Я была его любовницей семь лет назад. — Женщина подтолкнула девочку к Пенелопе. — Я пыталась его найти, однако…
— Насколько я знаю, он в Индии, — сказала Пенелопа.
— В Индии? Почему-то его родственники мне об этом не сказали. Но я знаю Мэгги О'Харли, которая раньше была любовницей Ориона, и она рассказала мне об этом месте. Так что вот она, берите. Мэгги говорит, что вы берете к себе всех этих дьявольских выродков. А она и есть отродье дьявола.
Послышались негромкие раскаты грома, и женщина побледнела.
— Видите? Видите, что она делает?
Пенелопа выглянула в окно. В небе висела одинокая грозовая туча. Выглядела она зловеще, но накрывала только этот дом и соседний, дом покойной миссис Петтибоун. Пенелопа снова посмотрела на девочку и увидела смятение в ее синих глазах. Взяв девочку за руку, она привлекла ее к себе и обняла другой рукой за плечи. Краем глаза она заметила, что Эштон опустился на кушетку. Было ясно: в присутствии этой женщины он стоять не собирался, ибо у него не было к ней ни капли уважения.
