Хейли вскочил с табурета.
— Так все-таки это были вы!!! — заорал он.
Гельмгольтц погладил взбешенного завуча по плечу. Заглянул ему в глаза.
— Стюарт, — сказал он доверительно, — у всех на устах ныне один вопрос: сможет ли оркестр «Десять рядов» превзойти свой прошлогодний триумф на той знаменитой игре в Уэстфилде?
— Э, нет, — фыркнул Хейли. — Вопрос в другом — как может обычная средняя школа со скромным бюджетом позволить себе содержать помпезную музыкальную машину с размахом, достойным Сесила Демилла[1]? И ответ на сей вопрос, — тут завуч приосанился, — никак не может!
Он яростно замотал головой.
— Форма оркестрантов — по девяносто пять долларов комплект! Огромнейший барабан на весь штат! Светящиеся жезлы, светящиеся шляпы! Черт возьми, еще и что-то с фосфоресцирующим эффектом! Господи милостивый!
Завуч сделал широкий жест.
— Мы что — самый большой на свете музыкальный автомат?!
Сей суровый перечень Гельмгольтца, впрочем, лишь обрадовал.
— Да ведь вам это нравится, — улыбнулся он. — И всем нравится. Погодите, вы еще не знаете, что мы собираемся сделать с этими проводами и лентами!
— Ждать, — простонал Хейли, — снова ждать...
— Положим, — сиял Гельмгольтц, — составлять живые буквы может сейчас любой оркестр. Это, должно быть, самый древний трюк в нашем деле. Но, насколько я понимаю, наш оркестр сейчас — единственный, обладающий необходимой экипировкой, позволяющей выписать в воздухе рукописный текст!
Зависло мрачное молчание. Всеми позабытый Берт внезапно встал. Надел рубашку. И спросил:
— А со мной вы как? Закончили?
— Можешь идти, Берт, — заторопилась мисс Пич. — Никаких проблем со здоровьем я у тебя не обнаружила.
— Тогда пока, — Берт взялся за дверную ручку. — Пока, мистер Гельмгольтц.
— Увидимся, — отвечал Гельмгольтц. — Так, — он обернулся к Хейли, — и что же вы думаете об услышанном? Рукописный текст, а?
За дверью, тем временем, с Бертом, словно случайно, столкнулась Шарлотта — розовощекая красотка, которую он частенько провожал до дома.
— А, Берт, — сказала Шарлотта, — а мне так и сказали, что ты тут, внизу. Я подумала — может, ты упал, ушибся? Ты вообще как?
Берт оттолкнул ее плечом и молча промчался мимо, ссутулившись, словно за дверью его ожидали ледяной ветер и ливень.
— Что я думаю о вашей ленте? — Хейли глядел на Гельмгольтца. — Думаю, что с этого места безбожные траты на оркестр «Десять рядов» прекратятся!
— Причем это — не единственное, что расходуется впустую и что необходимо прекратить, — вдруг вставила мрачно мисс Пич.
