"А почему, собственно, я сама должна решать такие вещи!" Аранта продолжала сидеть в темноте, хотя для того, чтобы запалить свечу, достаточно было лишь протянуть руку к огниву.
"Может ли Кеннет зажечь огонь, просто пожелав этого?" Благо, приводя эту каморку в порядок, Молли не поленилась смазать петли. Иначе, подозревала Аранта, перемещения по замку не были бы тайной ни для кого в самой дальней кордегардии. Даже внутренние двери здесь делались так, словно им предстояло выдерживать штурм, а на эти чудовищные петли можно было повесить и дворцовые ворота.
"Этой ночью, кажется, вахта Уриена. Сидит в кресле, в комнате, выходящей дверями на двери в спальню детей, с книгой и обнаженным мечом на коленях, с Веспасианом у ног".
Выскользнув из приоткрытой створки, Аранта пустилась в путешествие по залитым луной коридорам, пока, считая повороты, не добралась до нужных дверей. На ее счастье, они уступили ей, не скрипнув. Войдя, она притворила дверь ладонью.
- Не запираешься? - вполголоса спросила она. - А Грандиозы не боишься?
Кеннета самого не было видно, она услышала только тихий удовлетворенный смех от окна.
- Пытаюсь колдовать, - пояснил он. - Зачаровываю дверь, чтобы она впускала только тебя. Сперва хотел сделать так, чтобы ее видела только ты, а остальные проходили мимо, но это значило бы идти по проторенной тропке. Это я уже делал. К тому же я мог подвести Уриена, если бы вдруг что-то случилось. Если бы ему пришлось искать меня в его собственном доме, это было бы мало что дурной благодарностью за гостеприимство, но и могло плохо кончиться. А вдруг нападение?
Каким-то чудом избегая острых углов - должно быть, каморка, выделенная Кеннету, была почти пустой, - Аранта пробралась к узкому ложу, поставленному сразу под окном, а потому находившемуся в самой густой тени. Возлюбленный валялся там навзничь, закинув руки за голову. Наступая носками на пятки, Аранта сняла ботинки, распустила нужные шнурки и заставила его подвинуться, чему Кеннет, кстати, не слишком-то и противился. И им просто пришлось обняться, чтобы ни один из них не оказался неожиданно на холодном полу.
Это время, когда не происходило, казалось бы, ровным счетом ничего, куда-то пропадало, истекая серебром, молчанием и ночью. Как будто бы весь смысл его был в том, чтобы только находиться рядом, соприкасаясь обнаженными телами. Может ли Кеннет остановить мгновение?
- Я очень тебя люблю, - сказала она. Повернув голову, он коснулся губами ее виска. Когда он научился делать это так, что нежность пронзала ей душу?
