Вдруг Ольге послышался чужой голос:
— Алло, коллега!
Оглянулась и обмерла: за ней спешили две фигуры — одна высокая, другая приземистая. Сомнений не было — это они!
— Подождите, коллега!
Расстояние между ними сокращалось. Размахивая руками, двое не шли, а широкими прыжками приближались к Ольге. Какое-то мгновение девушка растерянно переминалась с ноги на ногу. Что ей делать? Удрать? Куда?
— Что вам нужно? — спросила Ольга по-английски.
Те остановились, как вкопанные. Они, наверно, меньше были бы удивлены, если бы черное небо Луны вдруг прорезали огненные залпы «Катюши». Девушка! Откуда она? Каков же тогда состав экспедиции? И что у них за оружие, если установили опасную зону?
— Это обман! — воскликнул высокий.
— Да, — развел руками приземистый. — В их экипаже не было девушек!
Они стояли, не отрывая глаз от Ольги. Она им бросила:
— Вы ошиблись!
— Ну, так отчего же вы бежите? Подождите. Разве мы не имеем права здесь ходить? Это тоже опасная зона? И почему бы нам не познакомиться с вами?
Они направились к ней. Что делать? Путь к ракете отрезан, а идти в горы… Вся надежда на кислород, может, у них меньше, тогда скорее возвратятся. И Ольга бросилась бежать. Мчалась по следу вездехода, делая большие шаги молодыми крепкими ногами.
И когда она оглянулась, то заметила, что расстояние между ними увеличилось.
Вот уже и горы начинаются… В ущелье — тень, будто черный туннель. В тени Ольга налетела на расколотые камни, и свинцовые ее подошвы скользнули, как по льду. Выскочила из тени, в глаза брызнуло синее и голубое сияние — светилась долина, покрытая самоцветами. Посредине ее, на холме, голубым пламенем пылал острозубый обломок скалы из самоцветов.
Ольга оглянулась — заметила, что «коллеги» наклоняются над камнями, — споткнулась, упала и с ужасом почувствовала, что проваливается в какой-то колодец…
Иван Макарович и Загорский пробирались вперед, осторожно ступая, и все же натыкались на стены, на какие-то неожиданные каменные выступы, колонны, статуи. Правой рукой Николай поддерживал Ивана Макаровича под локоть, чтобы не потерять направление. На ремне через плечо висел киноаппарат.
— Если бы хоть палка была, — сокрушенно произнес он, — и то легче было бы нащупывать дорогу.
— Последние селениты, очевидно, имели представление о древесине только по раскопкам. Так, как мы об ихтиозаврах.
Некоторое время они шли молча, но это было еще тяжелее. В голове всплывали безотрадные мысли, печаль сжимала сердце. Иван Макарович подумал о египетском лабиринте, ему почему-то мерещились пылающие факелы — вот бы поднять их над головой.
