Все хранители, распределенные по отрядам, уже вышли их хранилища и цепью, с боевым охранением на флангах, двигались к селу. За закрытыми воротами осталась смена караульных, обиженных на Старого — не взял в бой! — а также женщины и старики. Все, кто мог драться, были в строю. Сегодня хранилище рассчитается со свободными, а заодно укажет место патрулю. Сегодня хранилище окажет помощь селу. Так решило собрание. Так решил совет. Так решил Старый.
…
— Уй, ё-о-о-о…,- протянул Старый, смотря в бинокль на дальнюю опушку леса. — Это как же?
Мелкими муравьями в стеклах бинокля из леса выходили и расползались влево и вправо конные фигуры. Их становилось все больше и больше, и на юге, на самом краю леса начинала скапливаться кавалерийская лава, медленно-медленно начинающая разгон в сторону села.
— Помогите мне! — прохрипел снизу из люка священник. — Ну, быстрее же!
Старый наклонился к люку и принял по очереди два тяжелых свертка, замотанные в одеяла, наподобие тех, что были в ходу в хранилище.
— Это что еще у вас?
— Сейчас, сейчас, — бормотал священник, разворачивая. — Вот так. И вот так.
— А-а-а… То-то запах мне показался знакомым. В нашей оружейке так же пахнет. И что там? — с любопытством, вытянув шею, Старый смотрел на возящегося у его ног сельского батюшку. Тот, как будто только заметил его, только что помогавшего втаскивать тяжелое железо наверх, повернулся, сжимая правой рукой крест:
— Да вот, понимаете… Оружие тут у меня.
— Я знал! — заулыбался Старый.
— Я это понял уже. Так что — никаких обид, — священник приподнял крест, сжал за поперечную перекладину, из отверстия, открывшегося в торце длинного основания креста, вырвался сноп огня, раздался грохот.
Старый покачнулся, все еще продолжая удерживать улыбку, и рухнул возле свертков. Священник нагнулся, вынул из-за его пояса нож и деловито перерезал старику горло. Вздохнул, как после тяжкой, грязной, но очень нужной и правильно выполненной работы, накрыл тело одеялом, а содержимое свертков — большой черный пулемет и коробку с пулеметной лентой — подвинул к перилам.
— Вот так, — сказал он вполголоса. — Вот так.
…
На "Павелецкой" я не стал выходить, а кинулся вниз, в переход на радиальную линию. Встреча была назначена у входа в вокзал, и выход с радиальной был как раз там, неподалеку от места встречи.
Толпа раздражала. Сплошной поток тёк и в одну и в другую сторону. Народ с сумками, все потные, загорелые. Не пробиться. Время-время-время! Опоздаю!
