— Нет, братья. Я — командир первого отряда. Я — боец. А нам нужен Старый. Ну, посмотрите же на меня. Разве я похож на Старого?
По рядам прошелся хохоток. Да, высокий и широкий Петр никак не напоминал худого и сгорбленного Старого.
Поднял руку Тимур. Встал, обернулся к залу:
— Хранители! Старый должен быть хранителем. Так?
— Да!
— Значит, он здесь, в зале. Он с нами. Старый должен быть ветераном. Так?
— Да!
— Ветераны — здесь, смотрите на них. Старый должен быть стар и умен. Так?
— Да!
— Смотрите на старейших ветеранов, братья! Вы видите их? Я предлагаю: Михаил. Он ветеран. Он был лично знаком со Старым, который сегодня ушел от нас. Он был с ним в бою. Он знает нашего врага. Я предлагаю: Михаил. Решайте.
Петр не давал задуматься, отвлечься на разговоры. Он тут же шагнул вперед, перехватывая инициативу:
— Я согласен с Тимуром и голосую за Михаила!
Виктор оттолкнулся от стены, поднял руку:
— И я — за Михаила.
— Голосуем, братья!
В полной тишине поднимались руки, а командиры отрядов смотрели в зал, смотрели каждому в глаза. Все подняли руки. Все, до одного.
— Старый, почему ты еще не здесь? — спросил Петр и указал рукой на стол с лампой. — Здесь твое место, на свету.
Седой, но еще крепкий Михаил пробрался через зал, остановился у стола, повернулся ко всем:
— Спасибо, братья. За доверие — спасибо. Ну, а теперь…,- голос Старого окреп, — все свободны, кроме командиров отрядов и оружейников. Всем быть готовыми по сигналу выступить на бой. Хранилище идет на помощь союзникам. Мы, хранители, всегда держим своё слово!
— Сержант!
— Есть, сержант! — стукнул себя в грудь сержант, подходя к капитану, с недоумением оглядывающемуся посреди площади.
— Сержант, какого вы тут устроили…
— У меня был только оперативный отряд, капитан! Я сделал, что успел.
— Да ну? Тогда — доклад! Я жду доклад, сержант!
Старослужащий сержант посмотрел на своего капитана с хмурым удивлением, вызванным как тоном последнего, так и бессонной ночью, вытянулся и начал говорить, делая паузы между словами, чтобы не упустить чего-нибудь и все вспомнить.
— По колокольному звону в ночь мы вышли к селу. В село сразу не вошли…
— Почему? — нарисовал на лице интерес капитан.
— Нас не пустили, капитан! Нас, патруль, остановили на околице и угрожали стрельбой!
— Ага. Это раз, — капитан загнул палец.
— После беседы со старостой села — там же, на околице! — нас пустили, но проводили как под конвоем до площади. Я был вынужден угрожать старосте приходом в село всего патруля!
