Словно игра все еще продолжалась. И Сандра в очередной раз поняла, что все это неисправимо и безнадежно. Ей все равно придется сдаться. Не может же она спорить с ним. Он такой веселый, такой радостный — ее совершенно собственный папа Аландец, такой очаровательный. Девочка ничего не могла с этим поделать, она тоже заражалась его настроением.
Невозможно было на него долго злиться. Потому что в Сандре жила маленькая собачка, нежная шелковая собачка, которая виляла хвостом, виляла и виляла, потому что хотела, чтобы ее тоже приняли в игру.
Вот они и побежали дальше вместе, и вскоре сквозь метель послышался какой-то звук, словно от маяка в туманном море.
— Лорелей! Угадай-ка! Нам с Сандрой пришла в голову блестящая идея! Сейчас мы все побежим назад в отель, устроимся у себя в номере и будем весь день пить ром и пунш!
Недолгая пауза, а потом они услышали искрящийся радостью ответ:
— Мои удивительные поросятки!
И в ту же секунду метель рассеялась, и Лорелей Линдберг предстала перед ними посреди дороги, она широко раскинула руки, словно хотела обнять их обоих.
— Какая восхитительная идея! — Она опустила руки и улыбнулась нежно и сердечно. Большего и не требовалось, маленькая нежная шелковая собачка со смехом бросилась к маме, такая игривая и послушная, ткнулась носом ей в живот и завиляла хвостом.
Маленький Бомбей.
Знатоки спорили — тафта это или хаботай?
Они могли расходиться во мнениях. Мы предпочитаем хаботай. Он такой тонкий и прозрачный.
Словно кожа.
«Waiting for the man».
Такой рыхлый, словно это и не ткань вовсе.
Словно она вообще не существует.
— Малютка Сандра, кем ты будешь, когда вырастешь? — спрашивала Лорелей Линдберг Сандру Вэрн, свою маленькую дочку в Маленьком Бомбее среди всех этих тканей.
— Тутовым шелкопрядом.
Коконом таким мягким-премягким.
— Ха-ха, — смеялась Лорелей Линдберг. — Я тебе не верю!
— Или шелковой собачкой.
И Аландцу — так мягко и легко:
— Она говорит, что, когда вырастет, будет тутовым шелкопрядом. Ну разве она не чудо?
И Сандре:
— Думаю, дружочек, что ты станешь модельером. Правда, замечательно?
Шелковый шифон и шелковый жоржет. Две тонкие-претонкие материи, которые нельзя путать.
Мы предпочитаем жоржет. Найти тончайший жоржет — это искусство.
— Но у нас он есть, посмотрите.
— Потрогайте.
И это было в Маленьком Бомбее, среди всех тканей.
Сказано — сделано. Весь остаток дня семья провела в отеле. Сначала в баре, потом в ресторане, а после одного танца в ночном клубе «Скачущий кенгуру» опять в своей комнате в отеле, заказали еду в номер. Все качалось и качалось. О том вечере и ночи и о том, что случилось потом, в те несколько дней, у Сандры Вэрн почти не сохранилось воспоминаний. В основном пробелы, галлюцинации, наверное, ей было очень плохо от алкоголя, который она выпила без спросу.
