К счастью, существует и другое влияние, которое определяется как любовь и ответственность. Назовем его свободное влияние.
Принципиальное отличие свободного от властного влияния заключается в том, что оно возникает свободно. Это не тавтология, это, на мой взгляд, очень важный вывод.
Свободное влияние возникает тогда, когда два свободных человека заключают некий – метафорический, разумеется, – договор о том, что один из них будет влиять на другого для улучшения жизни обоих.
Если властное влияние – это кнут, то свободное – это опора. Тот, кто нашел в лице начальника, или любимого, или родителей, или друга такую опору, будет двигаться по дороге к счастью и гармонии гораздо уверенней и быстрей. Найти такое влияние – огромная удача.
И последнее. Живя суетливой жизнью, мы, как правило, не даем себе труда задуматься над тем, кто влияет на нас и на кого влияем мы.
Это глубоко неверно.
Сознательный выбор и властного, и свободного влияний делает жизнь легче и понятней, а самому человеку позволяет более прочно стоять на ногах.
Не правда ли здорово, что следом за «влиянием» сразу идет «внушение»? Слова, которые мы нередко используем вместе.
Правда, слово «внушение» – в отличие от «влияния» – без сомнения, имеет некоторый мистический налет. Оно, вроде бы, и понятно. Ведь внушение – это умение убедить человека в том, что вам кажется правильным.
Это ж представить только! Другой человек – со своим взглядом на мир, со своим представлением о счастье – и вдруг начинает верить вам, потому что вы внушили ему эту веру. Ну, разве не мистика?
Я уважительно отношусь к мистике, однако в данном случае ее влияние, скажем так, – немного преувеличено.
Дело в том, что, если внутри человека не созрели некие причины принять то, что вы ему внушаете, – можете не стараться: вы ему не внушите ничего.
Внушение – это не выбор нового пути для человека, а подтверждение его собственных мыслей или чувств.
Нередко человек бывает убеждаем, например, из-за собственной трусости: ему легче поверить вашим убеждениям, потому что не поверить – страшно.
Иногда человек сомневается, и вам удается внушить ему необходимость, положим, идти не направо, а налево. Но если человек вовсе никогда не думал, что надо двигаться, если он в принципе неповоротлив, вы никогда не сможете внушить ему, что надо куда-то повернуть.
Поэтому искусство внушения состоит не в некоем умении давить на человека, а в очень конкретном понимании, какие истины ему можно внушить, а какие не внушить никогда.
