– Вверенная мне часть построена, эфенди… – доложил полковник, стремясь не показывать, как он испуган.
Неизвестный в штатском брезгливо посмотрел на танкистов.
– К воротам вашей части поданы автобусы. Прикажите своим людям выходить к автобусам поротно.
Все…
Полковник не успел ничего сказать, когда неизвестный добавил.
– И почему они в таком виде, полковник? Грязные… прикажите им вымыть руки и одеть парадную форму. Прикажите им привести себя в порядок!
Сердце, которое только что сдавили холодные пальцы, пустилось в пляс.
– Осмелюсь спросить, эфенди… сам Светлейший соизволил видеть вас?
Штатский посмотрел на полковника Гвардии как на пустое место
– Эту честь надо заслужить – холодно сказал он – извольте приказать своим людям привести себя в порядок и строиться у автобусов.
* автор приводит реальные данные по Ирану. По Ираку времен Саддама точные данные мне не известны – но подозреваю что отличие там небольшое.
** Переводится как истребитель танков – 152, то есть с орудием калибра 152 мм . Чем-то похож на реально существовавшую ИСУ-152, но на более высоком технологическом уровне.
*** велайят – провинция, область
Тот же день.
Район Маадар, Тегеран
Маадар – мало у кого из персов не замирало сердце при этом слове. Маадар для перса – это ночной стук в дверь, это довлеющий над каждым меч, это пытки и казнь без суда. Это тысячи пропавших без вести людей, о которых не принято даже помнить. Маадар – это ночная столица Персии, днем столицей был Тегеран – а ночью власть переходила к Маадару и каждый неспокойно спал, ожидая стука в дверь. Днем ночная власть никуда не уходили, просто о ней старались не думать – до следующей ночи. Не думать, не видеть, не слышать, не знать, не вспоминать.
Это все мы поняли уже потом, через несколько месяцев, когда спецгруппа лейб-гвардии шестьдесят шестой десантно-штурмовой дивизии ворвалась в крепость Маадар, когда мы увидели ее узников, когда прорвались в ее подвалы, сметая шквальным огнем последних защитников Центра дознания САВАК, который даже свои называли "Центр ужаса". Позже, когда полицейские следователи снимали все новые и новые допросы, открывая все новые и новые ужасы творившегося там, и по всей остальной стране зла. Позже, когда шокированный открывшейся правдой о правлении Хоссейни Государь решил, что Персия должна стать не подвассальной страной, а частью Российской Империи. Он был прав тогда, потому что правление Мохаммеда Хоссейни настолько искалечило души людей – и тех, кто властвовал, и тех кто подчинялся – что кто бы не стал новым иранским шахиншахом – все продолжалось бы. Те кто правил – так и правил бы, кнутом и дыбой, а те кто подчинялся – не посмели бы возвысить голос. Или посмели бы – сметающей все на своем пути волной бессмысленного и беспощадного религиозного бунта. Только правление тех, кто родился и вырос свободными, с осознанием собственного достоинства и прав, с осознанием долга перед Родиной и заповедей Божьих, могло излечить эту страну. Не сразу, но постепенно могло…
