– Связь мне!
Кто-то из лежащих моджахедов протянул рацию, Аздиев судорожно, по памяти настроился на волну эмира.
– Тигр, тигр, ответь! Тигр, что происходит?!
В ответ из рации послышалось арабское ругательство (Аздиев не раз слышал подобные на сборищах ваххабитов, где присутствовали гости с Ближнего Востока), потом кто то на скверном русском произнес
– Кто командир, э …
– Я, полковник Аздиев, что вообще происходит?!
– Значит так, полковник. Я из шариатской безопасности. Сейчас выходишь один без оружия, идешь к дому. Там тебе и объяснят что происходит.
Делать было нечего… Марат Аздиев поднялся и направился к воротам дома эмира …
– Слушай сюда, Хамзат! Сейчас подойдут твои, скажешь, что уезжаешь с нами! Мы – из шариатской безопасности, везем тебя к президенту в Грозный, разбираться. Нехер было американцев красть!
– Стреляй, ш-ш-шакал!
Никитин усмехнулся. За время перестрелки он уже успел пройти краем села и теперь тоже находился во дворе дома. Перед ним, в наручниках стоял эмир Хамзат Ахметханов. Никитин тонко улыбнулся…
– Вах, чего захотел… Нет, в рай ты не попадешь, я ваши обычаи знаю… Когда человек умирает, душа через горло выходит из тела и летит, чтобы предстать перед очи Аллаха… Поэтому я тебя … повешу! Сдохнешь страшной, позорной для любого мусульманина смертью и в рай уж точно не попадешь. Душа твоя через горло выйти не сможет – придется ей другой путь искать… Как думаешь, увидев твою душу, перемазанную говном, что сделает Аллах? Скорее всего, плюнет и отвернется, эфенди! А чтоб тебе спокойно на том свете не было, я тебе в пасть кусок свиного сала засуну, у меня есть. Так и будешь в земле лежать. Если согласишься – вытащу тебя на нашу территорию, пойдешь под суд. По конституции смертной казни у нас нет, получишь лет двадцать… Что, договорились, эфенди?
Хамзат молча смотрел себе под ноги.
– Ну, смотри сам. Ля илляха илля Лляху инна лиль маути ля сакяратин… (Нет бога кроме Аллаха, воистину смерти предшествуют беды… – последние слова пророка Магомета перед смертью и начало заупокойной молитвы в исламе – прим автора )
– Будь, по-твоему, гяур! – выдавил Хамзат Ахметханов, не поднимая головы…
– Пошли!
Марат Аздиев подошел прямо к двери дома, и с той и с другой стороны больше не стреляли. Постучал. Сразу же открылась калитка, мощная рука в камуфляже втянула Аздиева внутрь, во двор. Марат прижался к стене, судорожно огляделся. Перед ним стояли два моджахеда, еще двое судя по всему были на крыше около тяжелого оружия. Стекла дома эмира все были выбиты. Рядом с одним из моджахедов стоял эмир Хамзат Ахметханов, его руки были демонстративно скованы спереди наручниками.
