— Я люблю тебя, — кричал Семён, — пойдём со мной!
Она рванула за пробку на дне ванны, вода стала уходить.
— Подожди, — кричал он.
Город тускнел на глазах. Туманная пелена окутывала замок и втягивала его в водоворот на дне ванны. Семён оттолкнул Лизу и снова попытался уменьшиться, уйти вместе с водой, но у него ничего не получалось.
— Подождите, — с тоской прошептал он, — возьмите меня с собой.
Ветряная мельница и домик сапожника сквозь Семёна уходили в трубу.
— Возьмите меня, — он всхлипывал, — с собой.
С булькающим звуком последние струйки выливались из ванны.
— Возьмите, — повторил он, — с собой.
Он лежал голый на дне и плакал.
Лиза стояла у края и молчала.
В маленькой капле отражался золотой флюгер.
Когда ты, по ходу жизни заложив душу дьяволу, вдруг влюбляешься, сам предмет договора с силами ада забывается, как забываются гораздо более прозаические и нужные вещи — необходимость спать, например, или режим работы ночных клубов.
Именно так и произошло с Сергеем Васильевичем Чернобитовым, как бы бизнесменом тридцати лет от роду. Как бы — потому что бизнес его процветал только благодаря помощи демонов, которых прислали ему в подмогу, когда Чернобитовская душа должным образом была оприходована в адской конторе.
Но это только бестолковый Фауст мог затребовать взамен загробного бессмертия расположения случайно, по сути, встреченной девушки. Сильнее, чем в Бога, сильнее, чем в дьявола, Чернобитов верил в судьбу, не вполне доверяя логике и точности расчетов небесной канцелярии. И, как это часто случается, заведомо бредовая идея дала свои плоды — уж слишком, искренне, по-детски, верил в это Сергей. Небеса не обманывают детей.
(Иногда взрослым кажется, что это не так. Жестокость по отношению к ребенку они воспринимают как обман, забывая при этом, что сами в детстве любую обиду списывали на конкретных людей, даже не позволяя себе усомниться в дивной правоте мира, в который были посланы.)
Так вот, безнадёжно солнечным зимним днем, наступившим после весьма тяжёлой ночи, Чернобитов вышел прогуляться вокруг своего дома [просто не мог уже находиться в четырех стенах, демоны-охранники нещадно курили, неся околесицу, на кухне благоухал неприемлемый после попойки завтрак, сработанный по адским рецептам, а телефон, как всегда, жестоко молчал — собутыльники мучились похмельем (сам Сергей отдельным пунктом договора был от этого недомогания застрахован), а друзей у таких людей не бывает]. И вот, неспешно проходя по двору и слушая, как скрипит снег под ногами, он увидел девушку с огненно-рыжими волосами. Она играла с собакой. Пёс был большой, лохматый и весь мокрый от снега, и, наверное, ему было очень весело. Девушке тоже было весело, и, услышав ее смех, Чернобитов забыл и о договоре, и о бизнесе, и обо всей остальной ерунде, которая составляет так называемую жизнь.
