Хироюси Нисидзава стал выдающимся японским асом. Асом он совсем не выглядел, своим видом он скорее вызывал жалость. Взглянув на Нисидзаву, казалось, что его место на больничной койке. Для японца он был слишком высоким и худым. Вид у него был изможденный, весил он всего 60 килограммов, одна кожа да кости. Нисидзава переболел малярией и постоянно страдал от тропических кожных заболеваний. Он всегда был очень бледен.
Несмотря на отношение других летчиков, преклоняющихся перед ним, Нисидзава редко удостаивал кого-то своей дружбой. Он носил маску холодной сдержанности, скрывающую его истинные чувства. Часто за целый день он не произносил ни слова и порой даже не отвечал на попытки своих ближайших друзей – летчиков, с которыми он вместе летал и сражался, – завести с ним беседу. Мы привыкли к его прогулкам в одиночестве и молчанию, делающим его похожим на печального изгнанника, а не на человека, который на самом деле являлся объектом поклонения. Он жил и дышал только для того, чтобы летать, а летал лишь ради того, чтобы сражаться и испытывать радость, которую дарит тот странный и восхитительной мир, чьим хозяином ты становишься, оказавшись в небе.
В полете с этим странным и флегматичным человеком происходили разительные перемены. Его сдержанность, молчание, пренебрежительное отношение к товарищам исчезали бесследно. У тех, с кем он вместе летал, он заслужил прозвище Дьявол. В воздухе он был непредсказуем, он был гением и поэтом, которому истребитель повиновался беспрекословно. От блестяще исполняемых им фигур высшего пилотажа захватывало дух и замирало сердце. Он был птицей, и при этом мог летать так, как ни одной птице не под силу.
Даже острота зрения у него была неординарной. Там, где мы видели лишь бескрайнее небо, Нисидзава со своим сверхъестественным зрением был способен разглядеть казавшиеся крохотными точками самолеты противника, которых мы не замечали. Ни разу за всю его блестящую карьеру летчика-истребителя противник не застал его врасплох. Он блестяще оправдывал присвоенное ему прозвище Дьявол, но только это был дьявол неба и облаков, настолько одаренный, что все, и даже я, завидовали его гениальности.
Тосио Ота был прямой противоположностью ему. Симпатичный молодой человек, Ота был приветливым и дружелюбным, охотно участвовал в веселье и празднествах, устраиваемых летчиками эскадрильи. Наши шутки вызывали у него смех, и он всегда был готов прийти на помощь своим товарищам как в небе, так и на земле. Он был выше и плотнее меня. Как и Нисидзава, он прибыл на базу в Лаэ, не имея боевого опыта. Но его талант управления самолетом вскоре получил всеобщее признание, и Ота всегда летал ведомым у командира нашей эскадрильи.
