Затем статую Амона возвращали на алтарь, с высоты которого его холодное золотое лицо наблюдало за приближением праздничной процессии из тысяч молодых жрецов под предводительством главного жреца. Они потрясали священными систрами – музыкальными инструментами наподобие тамбурина, увешанными проволочными дисками, которые звенели «с приятным звуком», когда их встряхивали за ручки, исполненные в форме фигурок богов.
Медленно, сопровождаемая музыкой и танцами, приближалась процессия жриц в белых одеждах – все они были дочерьми фиванской знати. Шаг за шагом, они исполняли перед алтарем древние замысловатые фигуры священных танцев, в то время как богу подносились дары: мед, масла, фрукты, цветы, запеченное мясо и связанные животные, но апофеозом жертвоприношения было подношение фимиама, который любили все боги, но больше всего его требовалось Амону.
Из подвешенных на жезлах у подножия идола и ритмично раскачивавшихся красных глиняных чаш исходил аромат горящей мирры. (Однажды использованные чаши никогда не употреблялись снова, их осколками были забиты мусорные ямы позади храмов.)
К потолку поднимались звуки пронзительных восточных песнопений, в которых смешивались голоса мужчин и женщин:
Курится фимиам, курится фимиам.
Нас окутывает его благоухание.
Аромат глаза Гора…
Он омывает нас, он пропитывает нас,
он ароматизирует наши руки.
Мы приветствуем тебя, о фимиам.
Подняв в руках священную чашу, Эхнатон поднес богу фимиам, сопровождая действия пением стихов, в которых просил Амона о признании. Густые клубы дыма заполнили гигантский, похожий на пещеру зал запахом мирры.
В заключение обряда коронации стареющий царь Аменхотеп возложил на голову своего сына двойную, красную и белую корону Двух Земель и провозгласил его царем Египта.
И вот новый царь занял свое место на троне под статуей Амона. Обутые в сандалии ноги царя покоились на специальной скамеечке. Запах усиливался, песнопения продолжалось, в то время как жрецы объясняли молодому царю значение новых полученных им титулов и вручали его божественные верительные грамоты Амону.
Итак, царь Аменхотеп IV из восемнадцатой династии взошел на трон.
Как было написано после его имени: «Тот, кто приносит мир Амону, поместив его между ладонями».
(Интересно, знал ли Ай, наблюдавший за церемонией со своего места рядом с троном, что происходит в голове молодого царя? Разрешил ли Эхнатон к тому времени свои сомнения по поводу Амона?) Естественно, в ходе самой коронации он полностью отдавался величественной церемонии и демонстрировал неискреннюю преданность богу, который сажал его на трон.
