Когда армия подошла к Келенам и расположилась лагерем, Пифий устроил роскошные и очень дорогие развлечения для командиров, которых было очень много. Однако Пифию это показалось недостаточным, и он попросил передать царю, что готов обеспечить его военную кампанию всем, чем угодно, и сделает это с превеликим удовольствием.
Такая щедрость и доказательства богатства поразили Ксеркса, и он стал спрашивать своих приближенных, кто такой Пифий. Те ответили, что после Ксеркса он богатейший человек в мире. Более того, он так же щедр, как и богат: в свое время он подарил Дарию прекрасное дерево и виноградную лозу из чистого золота. А по происхождению, добавили придворные, Пифий – лидиец.
Лидия располагалась к западу от Фригии и славилась своими богатствами. Страну пересекала река Пактол, знаменитая золотоносными песками, а поскольку правители и знать монополизировали сокровища, находимые как в реке, так и в горах, откуда она брала начало, некоторые из них стали безмерно богатыми.
Ксеркс, потрясенный рассказами о богатствах Пифия, послал за ним и спросил, каковы размеры его состояния. Это был довольно зловещий вопрос, ибо при таких деспотических правителях, какими были персидские цари, единственным надежным способом сохранения богатства было его утаивание. Расспросы государственных мужей о размерах накопленного подданным состояния часто были прелюдией к их конфискации.
Однако Пифий в ответ на вопрос царя сказал, что без колебаний готов дать полный отчет о своем состоянии: он тщательно все подсчитал, чтобы определить, сколько может внести в военную кампанию Персии. Как оказалось, у него две тысячи талантов (талант – денежная и весовая единица в Древнем мире. – Пер.) серебра и четыре миллиона без семи тысяч статеров (статер, или статир – золотая или серебряная монета в Древней Греции и Персии. – Пер.) золота.
Даже если бы мы знали сейчас истинную ценность статера, мы не смогли бы определить точную сумму, объявленную Пифием. Ценность денег сильно меняется в разные века. Ученые, специально интересующиеся этим вопросом, пришли к заключению, что количество золотых и серебряных монет, о которых Пифий сообщил Ксерксу, равнялось примерно тридцати миллионам долларов.
Объявив о количестве своего золота и серебра, Пифий добавил, что все это он с радостью отдаст царю на ведение войны, оставив для собственных нужд рабов и фермы.
Щедрость Пифия и его несомненный интерес к царским деяниям доставили Ксерксу колоссальное удовольствие.
