Команда, мои остальные, тоже пользуется телом бармена, и наш коллективный взгляд уходит от витражного окна. Мы смотрим вдоль стойки.
Там работает второй бармен, вернее, не работает, а стоит, облокотясь о свирельное дерево и болтая. Это женщина неопределимого, как у большинства зрелых людей, возраста. У нее длинные, естественно вьющиеся золотисто-каштановые волосы, большие глаза с яркими темно-карими радужками.
Она разговаривает с ним. С аномалией. Он в человеческом обличье, но нам трудно сфокусировать взгляд — не наш, а помощника — на его фигуре, чтобы рассмотреть как следует. Он вихрится и клубится. Он затягивает женщину.
— Тиш, — обращаемся мы к барменше.
Она оглядывается, мы киваем на толпу. Этот агент необщителен, но все же умеет изъясняться доходчиво. Тиш идет обслуживать посетителей.
Мы отходим от стойки. Перед глазами поток данных.
«Падающая капля». Мы находимся довольно далеко. В этом же городе, но в нескольких ярусах от бара. Общими усилиями открываем канал и добираемся за считаные секунды.
Входим в бар. Вид из людного зала совсем не такой, как из-за стойки. Надо сориентироваться, и я поворачиваюсь кругом. Оглядываюсь. Мы все оглядываемся. Сканируем лица, обнаруживаем бармена Милтона, а затем второго бармена, Тиш.
И тут я замечаю аномалию. И показываю своим остальным.
Какая в нем силища! Чувствую головокружение и слабость, как будто меня высасывают. Знаю, это невозможно — у меня очень мощная, абсолютно надежная встроенная защита.
Ощущаю, как остальные, Ии-Жиан-Дай и Сен-Жиан-Дай, оборачиваются и смотрят. Чувствую их смятение.
Раскрываю ладонь и выпускаю луч. Это должно его парализовать, инкапсулировать в замедленное время, где он будет плавать в перцептуальном киселе.
Однако мое оружие на него не действует.
Он роняет кружку, приседает, бросается в сторону. Уходит.
Мы переносимся по каналу и останавливаемся там, где он только что находился. Нам известно о втором выходе из бара. Смотрим. Вот он, тянется к двери.
Мы закрываем глаза, соединяем разумы. Двери уже нет, ее тут и не было никогда.
Он опять уворачивается. Исчезает. Тоже использует канал, хоть и не подозревает об этом. Короткие отчаянные прыжки. Вновь появляется у окна, хватает стул.
Он не понимает происходящего и полагается на силу, как на единственное оружие против нас.
Я улыбаюсь. Он облегчает нам задачу.
Стул летит, но не в нас, а в окно. Стекло в трещинах. Он поворачивается и бросается вслед за стулом.
Мы выглядываем из разбитого окна и видим внизу море и камни.
