Да… но какое ему дело до того, кто станет ее мужем? Ланди, возможно, будет ее бить, но ведь это не его проблема, верно? Нет, он не имел ни малейшего желания предлагать себя маленькой охотнице за деньгами. Впрочем, она и ей подобные никогда бы не приняли предложения младшего сына. А вот Гейбриел имел шанс завоевать заиндевевшую в своей спеси Лили Балфур. Ах, все та же старая история, древняя как мир… его положение младшего сына.
Он с детства узнал, как это бывает. Гейбриел мог отсиживать задницу сколько угодно. Делать карьеру ему необязательно — он первенец. Другое дело Дерек. Никто не собирался ему помогать, и поскольку у младшего сына всегда было меньше возможностей, он привык сомневаться в том, что сможет завоевать любовь женщины, если у той не будет веских причин выбрать его. Причин вроде славы или денег, способных возместить ему невысокий по праву рождения статус.
Говоря по правде, было время, когда он отважился бы на все ради любви. О да, Дерек мечтал когда-нибудь быть любимым. Именно эта мечта побудила его к военной карьере.
Если ему приходится рисковать жизнью, чтобы получить богатства, с помощью которых можно найти любовь, если ему приходится каждый день встречаться со смертью, чтобы заслужить звание героя, значит, оно того стоит.
Что же, теперь работа стала привычной, а что касается веры в истинную любовь… она уже давно поблекла. Таяла с каждой новой связью. Гибла с каждой замужней женщиной, которую он соблазнял.
Но прошлой ночью он встретил Мэри Нонсач и на несколько часов посмел надеяться, что она отличается от остальных. А теперь понял, что зря тешил себя глупыми мыслями. Она такая же, как все. Обычная интриганка с хорошеньким личиком. Да, ее поцелуи кружили голову, но ни одна молодая леди, целующаяся с незнакомцами в садовых беседках, не достойна стать его женой.
Впрочем, какая разница? Он уже давно не мечтал о женитьбе по любви. Не больше, чем Лили Балфур или ее вульгарный набоб Ланди. В нем ничего не осталось от романтичного мальчишки. Теперь он старше, закален жизнью и лучше понимает, что такое любовь.
Пусть женщина разделит с ним его бремя, пока он еще не богат. Пусть последует за ним на войну, как другие офицерские жены. Тогда это можно назвать любовью.
Пусть увидит своими глазами весь этот ад. Пусть поможет ему ухаживать за покалеченными солдатами. Пусть увидит, как он обезглавит в битве нескольких человек и располосует врага своей острой как бритва саблей. И тогда будет видно, хватит ли у леди храбрости быть женой запятнанного кровью убийцы… которым считала его Лили Балфур.
