— Но, Криспин, почему ты не заговорил? Почему не выдал тогда подлеца?
— Тогда я не сознавал, чем ему обязан. Я понял только через некоторое время, когда все было кончено. Возможно, даже если бы и знал, я все равно не назвал бы его имени.
— Бога ради, почему?
Кристин пожал плечами:
— Это был бы бесчестный поступок.
Гилберт фыркнул.
— Твоя честь. Не много тебе в ней проку.
— Если бы я ее лишился, что у меня осталось бы?
Вино принесли, но сделал это не Нэд. Перед Криспином возникла Лайвит, которая, ставя на стол кувшин, наклонилась гораздо больше, чем необходимо. Сыщик вдохнул пропитавший ее одежду запах дыма от очага и запах пота. Когда женщина наклонилась к нему, Криспин заметил испарину, выступившую на нежной коже меж грудей. Лайвит чуть помедлила, ставя кубок перед Криспином.
— Налить вам? — спросила она.
Мысли о пытках и Майлзе Алейне внезапно отодвинулись в дальний уголок сознания Криспина. Застенчивая улыбка стерла часть затаенной ненависти, которую принес этот день.
— Да, — сказал он.
Лайвит прижала кубок к груди и стала наливать вино. Гилберт, прищурившись, наблюдал за ней.
— Оставь-ка свои штучки.
Она бросила на Гилберта скучающий взгляд и поставила кубок на стол. Для этого ей пришлось сдвинуть в сторону стрелы и лук, и, прежде чем посмотреть на Криспина, Лайвит взглянула на оружие.
— Надо же, какие воспоминания, — сказала она, вызывающе ведя пальцем по изгибу лука. — Мой отец был лучником в королевской армии. Всегда возился с луком и стрелами. Ни о чем больше не говорил.
Криспин следил взглядом за ее пальцем, легко скользившим по оружию.
— И что с ним случилось?
— Умер от болезни, в своей постели. Не так, как ему хотелось бы. — Она со вздохом тряхнула фартуком. — И теперь все эти беспокойства со стрельбой из лука. Просто безобразие.
Она улыбнулась Криспину и удалилась, как бы невзначай оглядываясь через плечо, не поворачиваясь полностью, не встречаясь с Криспином взглядом, но тот прекрасно понял, на что намекает Лайвит.
— Неприятная она, — покачал головой Гилберт.
— Да, — уткнувшись в кубок, отозвался Криспин. — Может, я ищу именно таких неприятностей.
— Не путайся с ней, Криспин. Она чего-то хитрит, и меня это тревожит.
— Не беспокойся, Гилберт. Она вообще-то не в моем вкусе.
Но он следил, как она исчезает за отгораживающей арку занавеской, и представлял себе ее блестящие губы и тело в капельках пота. Гилберт что-то говорил ему, но он не слышал ни слова. С кубком в руках Криспин поднялся и направился в сторону кухни. Гилберт попытался его задержать, взяв за руку.
