Джек следовал за ним на некотором расстоянии, молчаливый и угрюмый. Через какое-то время он рысцой нагнал Криспина и, опустив голову, потащился рядом.
— Ну я же пытаюсь, — тихо проговорил он.
— Пытайся усерднее.
— Ладно. Постараюсь.
Он произнес эти слова как школьник после краткого свидания с розгами. Криспин почти пожалел его. Джек быстро сменил тему.
— Терновый венец, — пробормотал он. — Если вы знаете, где находится этот Терновый венец, то почему не отдадите шерифу? Неужели вы станете причиной войны? Ведь шериф об этом говорил.
— Несмотря на это представление, — кивнув на мужчин на марше, ответил Криспин, — до войны не дойдет. Я уже играл в политические игры, если ты помнишь.
— Но тогда к вам обращались «сэр».
Криспин усмехнулся:
— Правила игры не забываются, а игра не изменилась. Даже спустя семь лет.
— Как скажете. Но я бы не хотел увидеть, как проклятые французы вступают в Лондон.
— Об этом не беспокойся.
Джек засмотрелся на зябликов, которые перелетали с изгороди на изгородь. Дома, стоявшие по обе стороны дороги, скоро сменились открытым пространством. Зеленые холмы вздымались в отдалении как волны зеленого моря.
— Тогда почему не отдать Венец шерифу? — спросил Джек, кутаясь в плащ под порывами ветра, налетевшего с лежавших в низине лугов. — Пусть он передаст его королю.
— Потому, Джек, что я сам хочу вернуть королевскую благосклонность.
— А я думал, вам на короля наплевать, — тихонько сказал мальчик, остерегаясь попутчиков, шагавших по изрытой колеями дороге.
Криспин стиснул зубы. Он многое дал бы, чтобы увидеть, как короля Ричарда рубят мечом на куски, или даже понаблюдать, как он медленно умирает от мучительной болезни.
— Кровь Господня! Как я устал от такой жизни, — проворчал он. Хотя и не собирался говорить это вслух, но все же приятно было побрюзжать. — Если я верну королю Венец, тогда героем буду я, а не Уинком. Я устал делать для него грязную работу. Устал жить в комнате на вонючей улице. И устал от…
— Меня?
Он посмотрел на встревоженное лицо Джека, такое еще по-детски гладкое. Криспин вздохнул и легко улыбнулся:
— Нет, не от тебя; Но от твоего воровства я действительно устал.
Джек скорбно поджал губы.
— Я услышал вас, хозяин, с первого раза.
Они пришли на стрельбище, где на другом конце поля, ярдах в шестидесяти, высились холмики-мишени. На травянистых склонах некоторых из них виднелись венки — цели для более искусных стрелков. Перед холмиками тянулась неглубокая канава, где валялись неубранными сломанные стрелы — торчали, как иглы ежа.
