). Они шли прямо к Тулузе, ждали целый день в десяти милях от этого города и, несомненно, узнав от разведчиков, что Жан д’Арманьяк предложил французам остаться за городскими стенами, решили идти по главной большой дороге Южной Франции. Цель у них была по-прежнему политическая, а свою военную задачу они представляли себе смутно. Военной целью мог быть Каркасон, Нарбон, Безье, Монпелье или даже Авиньон. (Страх перед английской армией действительно распространился вдоль всего этого пути.) Выбор должен был сделать военный совет принца, в зависимости от обстоятельств. После сведений, полученых от разведчиков возле Капестана, совету стало ясно, каким будет решение: армия возвращается в Бордо, взяв с собой сколько может из той огромной добычи, которую она захватила за время похода.
Однако первоначальная цель кампании была скрыта за подробностями похода. Французские писатели считали, что и эта кампания, и кампания 1356 года имели целью только разграбление и оустошение вражеской территории, и в подтверждение этой точки зрения они цитировали месье Беллока, поскольку он утверждал, что принц считал города «добычей для грабежа». Эти суждения возникают из-за того, что средство принято за цель, но эту экспедицию финансировал Эдуард III, и его военачальники отправились в поход не для того (не только для того. – Ред.), чтобы только грабить и разорять. Если бы Жан д’Арманьяк со своим войском вышел из Тулузы 26 или 27 октября, принц, возможно, не переправился бы через Гаронну (скорее всего, он был бы разбит, и французы могли бы не сохранить и Тулузу. – Ред.). Твердое решение Жана бездействовать облегчило вторгшемуся врагу его самые худшие дела, лишило обе стороны военной славы и придало походу вид, который ввел потомков в заблуждение.
Теперь мы в состоянии взглянуть на кампанию принца как на единое целое. Как военная операция она была успешной: армия прошла четыреста миль по вражеской территории, систематически уничтожая все на своем пути, и почти беспрепятственно. Если французские войска не потерпели решающего поражения, то лишь потому, что не осмелились выступить против вторгшегося противника (в полевом сражении; защита крепостей велась. – Ред.). Этот поход принес мало военной славы англичанам, но очень унизил французов. То, что кампания принца «не привела к завоеванию территории», верно, но это не столь важно: завоевание земель не было ее целью. Мнение, что «предприятие принца было нелепостью», нам незачем обсуждать, поскольку оно основано на неверном представлении о походе. То, что его кампания не имела стратегического плана, в какой-то степени верно, но это можно сказать почти обо всех военных действиях XIV века.
