Какова же была цель благородного мужа, к достижению которой он стремился, изучая литературу и осуществляя ритуал? Конфуций говорит: «Если человек не человечен, что ему ритуал? Что ему музыка?» То есть изучение ритуала и музыки бессмысленно без «человечности». В таком случае «человечность» – нечто более фундаментальное даже по сравнению с ритуалом, а ритуал с музыкой – на самом деле проявления этой высшей «человечности» и одно из средств ее осуществления. Человечность – главная добродетель и базовый принцип, отстаиваемый Конфуцием. Конфуций говорил, что благородный муж не станет стремиться к богатству и почестям, его не удручают бедность и низкое положение, поскольку он не разлучается с человечностью даже на время, достаточное, чтобы поесть. В спешке или в опасности он остается непоколебимым в человечности, – потому что, если «благородный муж откажется от человечности, как он сможет называться благородным мужем»?
Цель земной жизни благородного мужа тесно связана с достижением человечности. Конфуций говорит также: «Есть некоторые благородные мужи, не достигшие человечности, но никогда я не слышал о низком человеке, добившемся ее». По-видимому, эти слова свидетельствуют о том, что выражение «благородный муж» не обязательно означает того, кто уже достиг человечности. Однако данное высказывание содержится в тексте «Поздних изречений», которые появились несколько позже. Благородный муж изучает древнюю культуру, практикует ритуал и ни на мгновение не расстается с человечностью. Он всегда стремится к осуществлению человечности. Поле значений термина не включает того, кто уже достиг совершенной и всецелой человечности.
Чем же в таком случае было это высшее благо, эта человечность для Конфуция? О значении слова «человечность» постоянно расспрашивали Конфуция ученики, которые все хотели узнать о средствах для ее успешного осуществления, но не могли ясно понять его ответы. Конечно, нельзя думать, что нам, живущим 2500 лет спустя после Конфуция, будет просто узнать, что в действительности означал термин «человечность», при том что даже его современники, ученики, задававшие вопросы ему самому, не смогли в полной мере понять смысл его ответов. Ученики Конфуция неизменно воспринимали в неразрывной связи теоретическую проблему понимания подлинной природы человечности и практическую нравственную проблему средств ее реализации. Но, хотя мы признаем правильным восприятие теории и практики в их единстве, нам придется оставить на некоторое время в пренебрежении аспект практической морали и углубиться в этимологию термина «человечность», чтобы найти по меньшей мере некую интуицию, ведущую к решению данной проблемы.
