Я открыла машину и вышла. По выражению лица молодого офицера было понятно, что он узнал меня. Он махнул рукой своему напарнику, тот взял рацию и что-то сказал в нее.
Возможно, вызвал детектива Нейлора.
— Кажется, мисс Лаватини? — Офицер стоял передо мной. Форма его была безупречно выглажена, светлые волосы тщательно уложены. — Мы получили звонок, что здесь труп. Надеюсь, это не шутка?
— А что, офицер, разве я похожа на того, кто в пять утра от нечего делать разыгрывает полицию? По-моему, я совсем не такая, — ответила я сама на свой вопрос.
Молодой офицер что-то записал в блокнот и повернулся к напарнику.
— Все готово? — спросил он. — А вы подождите здесь, — обратился он ко мне, исполненный сознания собственной важности.
— А куда же я денусь? — пробормотала я, прислонилась к своей машине и приготовилась ждать инспектора Нейлора.
Подъехали еще полицейские машины с бригадой, которая выезжает на убийства. Наконец последним появился уже знакомый мне коричневый автомобиль детектива Нейлора.
Первой из машины вышла Карла Терранс, энергичная и удивительно свежая. Можно подумать, она всю ночь сидела в участке и ждала именно этого вызова. Она едва посмотрела на меня, подошла к ленте, которой оцепили место происшествия, и заговорила с тем, кто сюда приехал первым. Затем приподняла желтую ленту и прошла в номер. А вот Джон Нейлор выглядел далеко не безупречно. Одежда его была мятой, словно перед этим она где-то валялась, а потом ее небрежно натянули. Галстука на нем не было, лицо не брито. Он заметил меня сразу, но сначала прошел к номеру 320 и нырнул под желтую ленту. Внутри он пробыл не более пяти минут. Когда он вышел, на одной руке у него была тонкая резиновая перчатка. Вот теперь он направился прямо ко мне.
— Мисс Лаватини, вынужден попросить вас проехать с нами в участок. — Голос его звучал очень серьезно, глаза были красные и уставшие.
Меня это не удивило. Тот же свидетель, то же место преступления, второе убийство чуть более чем за неделю. На его месте я бы тоже отправила себя в участок. Конечно, все это крайне подозрительно. Неужели он думает, что я имею какое-то отношение к убийству Корвазе?
Казалось, он прочитал мои мысли.
— Не думаю, что вы имеете к этому отношение, — сказал он. — Просто на этот раз надо поговорить начистоту. — Он взял меня за руку, намереваясь проводить к своей машине, но я высвободила руку.
— Я поеду в своей, за вами.
Он отрицательно покачал головой.
— Я распоряжусь, чтобы вас привезли сюда, когда мы закончим.
