– Я никого не видел, – пробормотал даг, закрывая свои глаза. Затем он упал на спину, проливая остатки содержимого бутылки, и его спящее тело плюхнулось на пассажиров, сидящих впереди Оби-Вана.
Оби-Ван молча проклинал себя. Он не мог допустить, чтобы бутылка попала в Люка, но его рефлексы джедая едва его не выдали.
«Всего один неверный шаг, – думал он. – Это стоит всего лишь одного неверного шага».
Люк пошевелился на его груди.
«Я должен быть более осторожным».
Оби-Ван натянул плащ на лицо. Кроме нескольких успокаивающих слов Люку, он ни с кем не разговаривал до конца полета.
Данные, предоставленные Р2-Д2, позволили Оби-Вану без труда отыскать ферму Ларсов. Оби-Ван был рад и почувствовал облегчение, что Беру и Оуэн согласились воспитывать Люка. Но его миссия не заканчивалась, поскольку его долгом также было присматривать за мальчиком. Он полагал, что его присутствие в будущем принесут некоторый комфорт для Оуэна и Беру.
Вскоре он узнал, как ошибался.
Вскоре после того, как Люк был отдан Оуэну и Беру, Оби-Ван ехал на своем эопи на восток по пустыне. Он приобрел эопи сразу после прибытия на Татуин, когда ему понадобилось средство передвижения, и зверь продолжал доказывать свою целесообразность. Именно во время езды на эопи он обнаружил убежище для себя. Это была маленькая покинутая лачугу, которая, по крайней мере, имела надежную дверь, высеченную в стене ближайшего каньона. Эопи также позволял ему навещать ферму два раза в день, на рассвете и на закате, и это стало для него обычным делом.
Когда бы он ни ехал, он всегда обращал внимание на окружение, выглядывая опасность. Он уже видел некоторые признаки присутствия тускенских разбойников и был уверен, что, по крайней мере, одно тускенское племя знало о его присутствии.
Недавно, исследуя обширную территорию фермы Ларсов, в каньоне на пустоши Юндланда он наткнулся на развалины лагеря. Он подошел достаточно близко к развалинам, чтобы увидеть часть арок из ребра банты, торчащей из песка, – все, что осталось от нескольких маленьких хижин, которые использовали кочевые тускены. При виде руин Оби-Вана внезапно одолело чувство одиночества и отчаяния, которое закончилось через мгновение, когда со стороны ближайшей скалы эхом донесся далекий, леденящий кровь вой. Подозревая, что забрел, вероятно, на священную землю тускенов, он быстро прошел руины.
Иногда во время езды его мысли возвращались к Падме на ее смертном одре. Ее последние слова об Анакине были: «В нем еще есть хорошее».
