– Ты был Избранным! – крикнул Оби-Ван.
Анакин вытянул свой протез правой руки, и, когда он пытался отползти дальше от лавы, его глаза продолжали гореть гневом к Оби-Вану.
– В пророчестве было сказано, что ты уничтожишь ситов, а не присоединишься к ним, – продолжал Оби-Ван. – Принесешь равновесие в Силу, а не оставишь ее в темноте. – Не в силах больше смотреть на своего бывшего ученика, он отвернулся. Он заметил упавший световой меч Анакина и наклонился, чтобы подобрать его прежде, чем снова взглянуть на Анакина.
– Я ненавижу тебя! – прорычал Анакин.
Оби-Ван, пораженный, стоял в тишине, глядя на кипящие, изуродованные останки Анакина.
– Ты был моим братом, Анакин, – сказал Оби-Ван. – Я любил тебя.
На Анакине загорелась одежда, и он закричал, когда внезапно его охватило пламя.
Мгновение Оби-Ван колебался.
«Он умер, – подумал он. – Анакин умер».
Наконец Оби-Ван отвернулся.
Анакин перестал кричать.
Когда, шатаясь, Оби-Ван вернулся на корабль Падме, его встречали два дроида, Р2-Д2, который прибыл на Мустафар с Анакином, и блестящий, золотистый протокольный дроид Ц-3ПО, который сопровождал Падме с Корусканта.
– О, учитель Кеноби, – сказал Ц-3ПО, когда они поднимались по трапу. – У нас на борту мисс Падме.
Оби-Ван ускорил шаг, а Ц-3ПО продолжил:
– Да, пожалуйста, пожалуйста, поторопитесь. Нам нужно покинуть это ужасное место.
Оби-Ван очень переживал за Падме, поскольку знал, что она беременна. Он также знал, что отец – Анакин.
Покинув Мустафар, Оби-Ван и дроиды доставили Падме на исследовательскую базу в системе астероидов Полис Масса, где их ожидали Йода и Бейл Органа. Падме была без сознания, и Оби-Ван внес ее прямо в медицинский центр базы.
Ровным голосом медицинский дроид сообщил ужасную новость – Падме умирала. Она потеряла волю к жизни. Дроид добавил, что им нужно быстро оперировать, чтобы спасти малышей Падме – она была беременна близнецами.
При рождении детей Падме Оби-Ван находился в операционной. Она назвала сына Люком, а дочь Лейей.
Когда Оби-Ван взял Люка на руки, Падме подозвала его:
– Оби-Ван? – он поймал ее взгляд, и она сказала: – В нем есть хорошее. – Она схватила воздух и продолжила: – Я знаю. Я знаю, в нем... еще...
И Падме Амидала умерла.
Несколько секунд Оби-Ван стоял в ошеломляющей тишине, держа новорожденного мальчика на руках. Он чувствовал себя таким беспомощным, когда Падме сделала свой последний вздох, и не только потому, что не мог предотвратить ее смерть. Хоть он и полагал, что в Анакине не осталось и следа доброты, он также знал, что с его стороны было бы добрым жестом уверить умирающую женщину, что он разделяет ее убеждение. Ему стоило лишь улыбнуться или просто кивнуть, и она могла умереть в покое. Но, в конечном счете, он был бессилен даже это сделать.
