И что тогда? Она лишится покровительства отца – своего единственного достоинства, вызывающего мужской интерес? А как же получать удовольствие? Ведь до тех пор, пока мужчины не стали продавать себя за деньги, придется как-то стараться возбуждать их… Но как? Неужели всякий раз вынуждать их ноги ломать?
Ноги не ноги, а нужно научиться… научиться ломать самих мужчин. Подчинять их себе. Делать их своим орудием.
Орудием борьбы с ними же.
Глава 16
Месть княгини Ливен
Итак, наследник русского престола отправился в Англию. И тоска по нему, которую Дарья Христофоровна тщетно пыталась подавить, ожила в ее душе. Покой мирной жизни стал казаться ей смертным. Больше всего на свете захотелось – может, в последний раз! – увидеть обожаемого принца не в ледяной России, которую она могла любить только на расстоянии, а в милой Англии, где прошла ее молодость. Сердце Дороти воскресило все иллюзии и мечты. Увы… не удалось.
«Теперь более, чем когда-нибудь, все мои помыслы в Лондоне: у вас принц, которого я люблю всей душой, – писала она лорду Грею, и тот только головой качал при виде этого всплеска неосторожной, опасной откровенности. – У меня явилось сильное желание ехать в Англию, чтобы увидеть его. Но мне необходимо было узнать заранее, примет ли он меня так, как может ожидать этого вдова князя Ливена».
На этом месте сэр Чарльз усмехнудся. Ну что ж, хорошо и то, что Дороти опять окутала флером благопристойности прозрачные тайны своей души!
«Я обратилась к графу Орлову[9], но письмо мое осталось без ответа. Молчание графа Орлова служит доказательством, что свыше отдан приказ, чтобы принц ничем не выразил, что помнит те хорошие и дружеские отношения, которые прежде существовали между нами. Поэтому я не могу ехать туда, где он…»
«Бедная моя Дороти, – подумал лорд Грей. – Кому было нужно отдавать какие-то приказы, чтобы заставить принца Александра скрывать свои чувства?.. Принц просто не хочет, чтобы Дороти ехала туда, где он».
В общем, он был прав, но не в данном случае.
Дарья Христофоровна и лорд Грей даже не подозревали, что ни ее любимый принц, ни сам Николай были здесь ни при чем. Молчанием Орлова княгиня Ливен была обязана Меттерниху, с ним Орлов в то время очень близко общался, пытаясь привлечь Австрию к новому союзу с Россией. Меттерних по-прежнему оставался фактическим лидером всех консервативных сил Европы и прямо заявил, что, если русские не хотят снова ссориться с Пальмерстоном, им не следует допускать визита княгини Ливен в Лондон.
