Лицо первым подверглось дотошному осмотру. Оно не изменилось, разве что стало более чувственным. У меня были безупречные брови, пухлые и розовые губы, а глаза имели поразительный оттенок серебра. Волосы выглядели как в рекламном ролике “Пантин” — блестящим, огненно-рыжим шелковым водопадом струились по плечам. Я крутилась перед зеркалом, не обращая внимания, что треники свалились до самых лодыжек.
“Святое дерьмо, да у меня появилась… задница!”
Не сказать, что ее не было прежде, но она была плоская и широкая, с целлюлитными ямочками. “Новая” попа в отражение зеркала была безупречной, округлой и ни намека на апельсиновую корку.
Реми постучала в дверь:
— Эй, ты что затихла? Ты в порядке?
— Я больше не похожа на себя, — выдавила я, рассматривая себя со всех сторон.
— Ха, да знаю я. Как я тебе уже говорила, в нашей работенке есть некоторые привилегии. До того как я изменилась, я была жирной как рождественская индейка. — В ее голосе слышался смех. — Ты привыкнешь к новому телу, а затем начнешь наслаждаться. Поверь мне.
Я провела руками по своему новоиспеченному восхитительному телу. Я уже почти смирилась жить с вынужденным “секс каждую неделю”, в обмен на это великолепие.
Ну, почти… смирилась.
ГЛАВА 8
Тринадцать магазинов, десять часов и несколько тысяч долларов спустя, я, пошатываясь, ковыляла из “Виктория Сикрет” на высоченных “шпильках”.
— Я едва могу идти на таких каблуках. С чего это ты решила, что одеть меня подобным образом будет хорошей идеей?
В музее меня на смех поднимут, если я заявлюсь в туфлях, состоящих из нескольких мудреных розовых ремешков, скрепленных блестящей бабочкой.
— С чего? Да с того! Если ты завтра собираешься со мной работать, ты должна выглядеть более стильно.
Я не знаю, каким образом мини-юбка из змеиной кожи и высокие кожаные сапоги до середины бедра сгодятся для работы, но это было куплено на ее деньги. Впрочем, как и шелковый топ насыщенного голубого цвета “электрик”, едва прикрывающий мои большие, заметно колыхающиеся груди.
Но все же мне пришлось признать, что выглядела я в высшей степени горячей штучкой. Без тени недовольства, Реми отсчитывала сотню за сотней долларов за одежду, которую мы сейчас несли. И хотя подобные шмотки я бы не купила и через миллион лет, но смотрелась они на мне “новой” чертовски здорово.
Я остановилась, поймав свое отражение в стеклянной витрине, и еще разок встряхнула огненно-рыжими волосами, все еще не веря, что эта роскошная женщина, отображающаяся с витрины, была мною.
