.
Прием, оказанный в России «Протоколам», был разочаровывающим: даже русская правая не слишком их одобрила. Евреи были в России угнетенным меньшинством, жили по большей части в ужасающей бедности. Они никак не походили на богатых и всемогущих евреев «Протоколов». Перемены произошли только после революции: апокалиптические события требовали убедительных объяснений. Разве евреи не заняли видного положения в политике России и Германии, а также в экономической и культурной жизни этих стран? Примитивность подделки значения не имела. Как писал тогда один автор, невежды верили, потому что были невеждами, а полуинтеллигенты — потому что это шло на пользу делу реакции.
Литература, порожденная «Протоколами», процветала во многих странах на всем протяжении 20–30-х годов. Русские эмигранты доходили до крайностей; пример тому — Федор Викторович Финберг, бывший полковник царской армии, в берлинской эмиграции ставший писателем и философом. Он писал, что покойный блаженной памяти царь по ошибке идеализировал русский народ, который на деле ни к чему не пригоден и заслуживает наказания за измену царю. Это — «человекоподобное стадо», слепая, бессмысленная масса, многоликий хам, не ведающий ничего, кроме самых низменных материальных потребностей. Три четверти христиан мира уже попались в паутину жидомасонства, в его руках мировые запасы золота и три четверти мировой прессы.
Можно ли надеяться на спасение, если факты столь ужасны? Финберг верил, что можно, ибо кроме «высокого» антисемитизма существует «низкий» антисемитизм, который «дан Богом» и исходит из глубины народа (sic!). Он разрубит гордиев узел, уничтожив евреев и всех, принявших иудаизм, а также все, что имеет привкус еврейства. Гнездо вампиров должно быть выжжено дотла[53]. Финберг был подлинным провозвестником идеи «окончательного решения еврейского вопроса», но в то время (он умер в 1927 году) мало кто обратил внимание на его бредовые высказывания. У него было немного молодых последователей — в основном из числа бывших лейтенантов и капитанов царской армии. Из них наиболее известен Шабельский-Борк, который в 1922 году на политическом митинге в Берлине застрелил Владимира Набокова — отца известного писателя. Убийца был арестован, но при нацистах его отпустили, а после войны он, как и другие его единомышленники, бежал в Латинскую Америку[54]. Поначалу сионисты вообще не упоминались в связи с «сионскими мудрецами» — первый сионистский конгресс состоялся только в 1897 году, и в первое десятилетие после конгресса мало кто знал о сионизме. После 1917 года русская крайняя правая объявила, что большевистская революция была результатом заговора немцев и евреев — к немалому раздражению немецких правых экстремистов, которые хотели воспользоваться «Протоколами», но утверждали, что «немецкая линия заговора» — сущая чепуха. Уинстон Черчилль, какое-то время веривший во всемирный большевистский заговор (с евреями на ведущих ролях), опубликовал в февральском номере «Illustrated Sunday Herald» за 1920 год статью, где подчеркивался очевидный факт ярой вражды между сионистами и коммунистами («Ныне начинающаяся борьба между сионистами и евреями-большевиками — по существу, борьба за душу еврейского народа»). Русские антисемиты не согласились с этим — либо по невежеству, либо потому, что это не соответствовало их предвзятому мнению. Однако даже в литературе о «Протоколах», публиковавшейся в 1920–1930-е годы, сионизму не придавалось особого значения. Лишь после создания государства Израиль была высказана идея о связи между сионизмом и коммунизмом. Сионизм одновременно обвинялся и в том, что он вдохновил и совершил революцию, и в антисоветизме.
