— А почему там? Ты снова сжег дотла свой дом?
— Я никогда не сжигал его дотла. Это был просто небольшой пожар на кухне. Кухарки не было, а я захотел сосисок и пюре.
— Кухарка ушла от тебя потому, что ты не ешь ничего, кроме сосисок и пюре. И пожар был не на кухне, а в кабинете.
Молодой человек развел руками.
— Где я и пытался жарить сосиски и готовить пюре!
— Так почему ты не можешь остаться там? Тот дом такой же большой, как и этот.
В первый раз что-то темное промелькнуло по незапятнанной зелени его глаз.
— Отец снова в резиденции… вместе с гориллами.
Дейдре не смогла спрятать гримасу. Братья Грэма были тремя самыми громадными, самыми волосатыми и самыми грубыми мужчинами среди аристократии, превзойти которых мог только сам герцог Иденкорт.
— Все четверо из них сразу?
— О Боже. — Грэм провел рукой по лицу. — Спаси меня, Ди.
— Они привезли еще больше охотничьих трофеев?
Он вздохнул, все еще пряча свои глаза.
— Смерть висит на каждой стене. Остекленевшие глаза преследуют везде.
Фортескью принес еще чаю и кексов. Дейдре снова устроилась на софе, подобрав под себя ноги, с чашкой в руке, готовая позволить Грэму развлечь ее и прогнать дурное настроение. Скоро он заставил Мэгги возбужденно рассказывать о ее жизни в Брукхейвене и в ответ потчевал девочку историями о мальчишеских безрассудствах, которые производил в отцовском поместье в Иденкорте. Грэм был бесполезным нахлебником, но он мог сделать жизнь более яркой.
Фортескью вошел в гостиную и поклонился Дейдре.
— Добрый день, миледи. — Затем он повернулся туда, где Мэгги сидела на сиденье у окна. — Добрый день, леди Маргарет.
Мэгги с удивлением подняла лицо вверх.
— Что в нем такого доброго? — спросила она с неподдельным любопытством.
Грэм издал сдавленный звук.
Фортескью откашлялся.
— Миледи, кажется, что-то из ваших вещей потерялось. Одна из горничных по-настоящему испугалась, когда обнаружила это в шкафу с бельем. — Дворецкий сунул руку в карман и вытащил оттуда нечто, что Дейдре уже и не надеялась увидеть снова.
Котенок, как выяснилось, оказался черно-белой окраски. Его глянцевитая маленькая мордочка была совершенно черной, кроме уголков рта, где начиналось белое горло, придавая ему вид денди, который несмотря ни на что надел воротничок и аскотский галстук. Две передние лапки тоже были белые, как крошечные меховые перчатки. Котенок сидел на ладони Фортескью, мигая широко раскрытыми глазами.
Мэгги замерла.
— Он мой?
— Возможно, — ответил Фортескью, — в этом доме есть еще одна молодая леди, которой не хватает котенка?
