Он думал, что Патриция теперь наверняка рассмеется, но ее глаза расширились.
— О, бедная мисс Софи! Мы не можем спасти ее?
Дворецкий откинул голову назад и приподнял бровь.
— Это не наше дело спасать кого-то, Патриция. У его светлости нет обязательств перед мисс Блейк, если только ее светлость не попросит об этом. — Фортескью поднял руку, чтобы остановить те слова, которые, как он знал, последуют за этим. — И нам не следует надоедать нашим нанимателям по поводу того, как они исполняют свой долг перед семьей.
Патриция выглядела расстроенной, но затем просияла.
— Горничная леди Тессы, Нэн, моя подруга, сэр. Могу ли я попросить кухарку собрать корзинку для подруги, у которой неприятности?
Фортескью задумчиво вдохнул.
— Почему же, конечно, я полагаю, что это будет совершенно уместно послать горничной леди Тессы очень большую корзинку тогда, когда она нуждается в этом. В конце концов, она ведь была, пусть и на короткое время, одной из наших служащих.
Патриция даже не потрудилась подавить солнечную улыбку, которая расцвела на ее лице в ответ на эти слова.
— Слушаюсь, сэр! Я займусь этим прямо сейчас, сэр! — Она еще раз торопливо присела, а затем поспешила по коридору, неся тяжелый поднос с такой легкостью, словно это было всего лишь пустое блюдо.
Фортескью долго оставался там, где стоял. Затем, поскольку был совершенно уверен в том, что один, дворецкий потер ладонью свою грудь, прямо в том месте, где она болела больше всего. Он вел себя просто смехотворно. Она ведь даже улыбнулась на самом деле не ему.
Вскоре он обнаружил, что снова может нормально дышать.
Почти.
Решение устроить Брукхейвену Ватерлоо было одним делом — но разработать осуществимый план оказалось чем-то совершенно другим. Дейдре смотрела в окно своей спальни уже довольно долго, не замечая почти ничего, кроме собственного беспомощного будущего, расстилающегося перед нею.
Так или иначе, но она почти не удивилась, когда от двери позади нее послышался тихий голос.
— Знаешь, он тебя не любит.
Так как более правдивые слова вряд ли когда-то произносились, то Дейдре сумела не повернуться к отпрыску Чудовища. Вместо этого девушка пожала плечами, не отрывая взгляда от вида за окном.
— Ты хочешь получить награду за такое проницательное наблюдение?
— Он любит маму, — упорно продолжала леди Маргарет. — Она была так красива, что он влюбился в нее в самый первый миг, когда увидел. Мы все жили бы долго и счастливо, если бы ее не похитили, и похититель не перевернул бы экипаж.
