Зак стремительно обошел стол и остановился перед ним.
– Выбирайте слова, когда говорите о моей тете.
– Говорю то, что есть, – заявил мужчина, сделав шаг ему навстречу.
– Вы ведь не хотите, чтобы это случилось, правда?
Челси сама не поняла, как это произошло, но она уже была на ногах и стояла между двумя мужчинами.
– Что за?.. – Мужчина посмотрел на нее сверху вниз с высоты своего роста. – А вы кто такая?
– Челси Броквей, – представилась она и протянула руку.
Мужчина несколько секунд изучал ее прищуренными глазами, но затем все же взял протянутую ему руку.
– Билл Андерсон. Бывший редактор спортивного отдела. – Его глаза совсем скрылись под сведенными бровями. – Броквей. Это не вы написали статью «Ах, какой мужчина!»?
Челси кивнула, пытаясь освободить свою руку из тисков его рукопожатия.
– Неплохо. Моей жене и дочке очень понравилось. Я прочитал ваши статьи. Из вас может получиться неплохой колумнист. – Он посмотрел на Зака. – Только здесь вы теряете свое время. Зак собирается с журналом покончить. Если хотите, я могу кое-кому о вас шепнуть.
– Спасибо, – улыбнулась Челси. – Но я сегодня подписала контракт на три статьи. Вы знаете эту пословицу? Лучше синица в руках, чем…
Она не закончила предложение, надеясь, что Билл Андерсон понял намек и теперь отпустит ее руку.
Ничего подобного.
– Послушайте. На углу есть бар. Меня там уже ждут. Не хотите присоединиться?
– С удовольствием.
Челси уже давно чувствовала на себе обжигающий взгляд Зака Макдэниелса и старалась не обращать внимания на расползавшееся по телу тепло. Свободной рукой она взяла конверт и протянула его Биллу Андерсону.
– Мистер Андерсон, я буду рада присоединиться к вашей компании, а пока возьмите ваше заявление. Не хочу вмешиваться, но, может, лучше еще немного подумать, прежде чем рубить сгоряча? Поговорите с женой и дочерью, выслушайте их мнение.
Билл Андерсон неохотно, но все-таки выпустил ее руку и взял письмо.
– Вы что же, верите, что план Зака сработает?
– Разумеется, – без запинки сказала Челси.
– Ну ладно. Я подумаю. Так вы придете в бар?
– Обязательно.
Заку с трудом удавалось сдерживать себя, но если бы Билл Андерсон удержал руку Челси секундой дольше, он не был уверен, что смог бы сдержать рвущийся наружу гнев.
Или это была ревность? Нет, это невозможно. Он напомнил себе, что мисс Броквей не относится к тем женщинам, которые ему нравились: утонченные, с прекрасными манерами, ухоженные. А при взгляде на короткие белокурые волосы мисс Броквей создавалось впечатление, что она забыла их расчесать, решив, что достаточно пригладить вихры рукой. Ее кожа была светлее, чем он запомнил. Она даже не пользовалась косметикой, потому что на ее скулах вдруг проступили веснушки.
