— О, Богиня! Мне кажется, я узнаю этот звук! — раздался в наступившей тишине потрясенный и испуганный голос Неферет, так что внимание всех присутствовавших вновь обратилось к ней. — Это собачий вой, но в нашем Доме Ночи есть только одна собака — Инфанта, Лабрадор Старка. Неужели со Старком случилась какая-то беда? Вы же знаете, как чувствительны собаки!
Стиви Рей молча смотрела, как Неферет прижимает руку к горлу, словно хочет унять колотящееся сердце, зашедшееся при одной мысли о том, что со Старком может случиться какая-то беда.
Ей хотелось влепить Неферет пощечину. Неферет нужно было послать заявку в Академию награждений в номинации «Лучшая фальшивая трагедия, разыгранная главной стервой сезона». Все, довольно! Стиви Рей не собиралась позволить ей доиграть этот спектакль!
Но ей и на этот раз не удалось выступить против Неферет. Когда Дракон распахнул дверь в коридор, в зал хлынула дикая какофония звуков. Отовсюду неслись крики и плач, но над всем этим хаосом, заглушая даже жуткий собачий вой, несся один отчетливый звук: страшные рыдания обезумевшего от горя человека.
И Стиви Рей узнала этот голос.
— Нет, нет, — пробормотала она, бросаясь в коридор. — Это же Дэмьен!
Она обогнала даже Дракона, а когда выскочила из школы, то с разбегу врезалась в Дрю Партейна, да с такой силой, что они оба отлетели в стороны и грохнулись на землю.
— Ой, божечки, Дрю! Что ты путаешься у меня…
— Джек погиб! — заорал Дрю, вскакивая на ноги и увлекая Стиви Рей за собой. — Под расколотым деревом, у восточной стены! Это ужасно. Нет, правда, совсем ужасно. Скорее, Дэмьену нужна помощь!
У Стиви Рей подкосились ноги, к горлу подкатила тошнота. Словно бесчувственная кукла, она влилась вместе с Дрю в поток вампиров и недолеток, несущихся через территорию кампуса.
Добравшись до дерева, Стиви Рей пережила жуткий приступ дежавю. Кровь. Так много крови, словно вся земля пропиталась ею. Стиви Рей снова вернулась в ту ночь, когда Старк пронзил ее стрелой, и она едва не истекла кровью под этим самым деревом.
Только на этот раз кровь была не ее. На этот раз добрый, милый, солнечный Джек был по-настоящему мертв, и все было стократ ужаснее.
Стиви Рей не сразу поняла, что произошло, поскольку никто не шевелился, никто ничего не говорил. Над лужайкой царила мертвая тишина, нарушаемая только воем Фанти и причитаниями Дэмьена.
Они сидели возле неподвижного тела Джека, пригвожденного к залитой кровью траве лезвием огромного меча, на несколько футов торчавшего у него из шеи. Меч проткнул его с такой силой, что почти отделил от нее голову.
