Ских не проронила ни слова, поэтому я перевела дух и затараторила с новой силой:
— Вообще-то я еще несовершеннолетняя. Мне всего семнадцать. Не так давно исполнилось. В геометрии я ни в зуб ногой. По испанскому у меня двойка с плюсом. Да я даже голосовать не имею права! Сражаться со злом не мое дело. Мое дело — закончить школу с хорошими отметками и, если повезет, пережить Превращение. Эй, не хватит ли с меня? Моя душа была разбита на куски, моего парня убили у меня на глазах! Может, я заслужила, передышку? Хотя бы небольшую?
К моему величайшему удивлению, Ских понимающе улыбнулась и кивнула.
— Конечно, Зой. Я уверена, что заслужила.
— То есть, мне можно остаться здесь?
— Оставайся столько, сколько захочешь. Мне ли не знать, как невыносима бывает тяжесть внешнего мира. Ты правильно сказала — сюда, на остров Скай, можно попасть только с моего разрешения. А я чаще всего на все просьбы отвечаю отказом.
— А как же битва с Тьмой, злом и тому подобным?
— Подождет до твоего возвращения.
— Ух ты! Правда, что ли?
— Конечно. Оставайся на моем острове до тех пор, пока не исцелишься душой и телом, и пока твоя совесть не велит тебе вернуться в свой мир, к своей прежней жизни.
При слове «совесть» у меня кольнуло в груди, но я не поддалась.
— А Старк тоже может остаться?
— Конечно. Хранитель всегда должен быть подле своей королевы.
— Кстати о Хранителях, — выпалила я, с радостью хватаясь за возможность уйти от разговоров о совести и войне со злом. — Давно Шорас стал вашим Хранителем?
Глаза королевы потеплели, а улыбка стала нежной, теплой и еще более прекрасной.
— Шорас принес мне клятву Хранителя больше пятисот лет тому назад.
— Не фига себе! Пятьсот лет? А вам тогда сколько?
— Тебе не кажется, что после определенного рубежа это уже не имеет значения? — со смехом спросила Ских. — Кроме того, девочек невежливо спрашивать о возрасте.
Она не произнесла ни слова, но я сразу поняла, что в комнату вошел Шорас.
Когда он был рядом, лицо Ских преображалось. Казалось, Шорас включал внутри нее свет, отчего она вся начинала лучиться нежным и теплым сиянием. А когда Шорас смотрел на свою королеву, то на миг переставал быть суровым, покрытым боевыми шрамами воином, у которого на лице написано: мне-проще-надрать-тебе-задницу-чем-разговаривать!»
Вот и сейчас королева засмеялась и дотронулась до его руки с такой нежностью, что я всей душой пожелала, чтобы нам со Старком выпала хоть частица такого счастья. И еще подумала, что будет здорово, если он через пятьсот лет будет звать меня девочкой.
