И сад с тенями по углам
Приобретает ту объемность,
В которой место есть и нам.
С крыльца сбежать во двор отёчный,
Сорвать листок, задеть бадью…
Какой блестящий и непрочный
Противовес небытию!
Эта жажда определенности, которая сродни петербургской архитектуре, противостоит хаосу несуществования. Предметы у Кушнера так сугубо материальны, именно потому, что за ними тайна. А что за гранью их физического бытия? Память?
Ни в это призрачное небо,
Ни в эти тени на домах,
Ни в самого себя, нелепо
Домой бредущего впотьмах,
Ни во что это можно было бы и вовсе не верить…
Но в силу многих обстоятельств
Любви, схватившейся с тоской,
Хотелось больших доказательств,
Чем те, что были под рукой.
Доказательств чего? Реальности бытия?
"Александр Македонский умер, Александра Македонского зарыли, он превратился в глину, из глины сделали затычку для пивной бочки". Так вот зачем мы? Чтоб стать затычкой для бочки?
Желание осознать бытие, увидеть вечность в любом самом малом предмете — мотор негромких, точнейших философских миниатюр Кушнера…
Какое чудо если есть
Тот, Кто затеплил в нашу честь
Ночное множество созвездий,
А если все само собой
Устроилось — тогда, друг мой,
Еще чудесней.
Прошлое и будущее сосуществуют. Брызги обратного потока времени порой достигают нашей души и приносят знание, почти не воплотимое в слова, — о том, что там, во встречном времени было, то есть будет с нами. И может — понятия будущего и бывшего и вовсе лишены смысла?
Вот флот Нельсона прошел в тумане мимо французского, и только поэтому стали возможны и наполеоновские завоевания, и все, с ними связанное… А если б не туман? Какой вариант истории был бы разыгран? И, возможно, по ощущению поэта этот вариант и существует в одном из временных потоков?
Мне в истории нравятся фантасмагории, фанты,
Все, чего так стыдятся историки в ней,
Им на жесткую хочется цепь посадить варианты,
А она — на корабль, и подносит им сходу сто дней!
Вся бескрайняя жизнь предстает нам в стихах Кушнера, как плавание в потоке времени, движение по течению, но при том все время ты насторожен: а что, если брызги встречного потока долетят, да и скажут что-то такое…
Так верхнее течение Невы ведь ничем не предвещает ни золотистых стен, ни белых колонн Петербурга
…Ни наших с вами праздничных стихов,
Что помнят каждый дом и переулок,
Ни гения, дудящего в трубу
Победы, щеки важно раздувая,
Но так и ты не можешь знать судьбу
Заранее, как эта даль речная…
И слышится читателю (может не всякому, а вот мне так точно!) рассуждение Льва Николаевича Толстого: «Вот человек вышел из комнаты. А раньше он вошел в нее. Но ведь он был до того, и будет после того, хотя я его и не вижу в этой комнате».
