Волны жара сменились леденящим холодом. Стуча зубами, сотрясаясь от крупной дрожи, Грозный Волк перекатился на бок и подтянул колени к груди в тщетной попытке согреться. Мучительная боль разрывала его сознание, и Дамон опасался, что в любой момент погрузится в беспамятство. Обычно он с радостью ожидал этого момента, ослабляющего чудовищную муку, но сейчас, находясь на неизвестной земле, вдали от Рагха и Фионы, бывший рыцарь просто не мог себе позволить блаженной тьме поглотить его. Сжав кулаки так, что ногти глубоко впились в плоть ладоней, Дамон прилагал все усилия, чтобы оставаться в сознании и преодолеть боль, которую причинял захлестывающий его жар и холод, напоминая себе, почему именно сейчас так необходимо выжить.
Грозный Волк знал, что еще остались дела, которые он должен закончить, прежде чем умрет надо было доставить Фиону в форт Соламнийских Рыцарей и найти Мэлдреда. Дамон был уверен, что его друг все еще жив и находится либо в Шрентаке, либо в темнице черной драконицы. Найти Мэлдреда и освободить его, если это действительно так, бывший рыцарь считал своим долгом.
Наконец, была еще Рикали с его ребенком. Он представил себе полуэльфийку, какой видел ее в последний раз — словно ставшую ниже ростом, бледную, с заметно округлившимся животом. Они путешествовали вместе много месяцев, ему было с ней хорошо, но он так и не осмелился взять на себя серьезные обязательства. Потом их пути разошлись — это было его решение. Когда некоторое время спустя он встретил Рикали снова, она уже была не одна. Ее молодой муж пребывал в уверенности, что ребенок, которого носит полуэльфийка, от него, но Рикали призналась Дамону, кто настоящий отец. Грозный Волк был уверен, что она сказала правду, и оттого не мог позволить себе умереть прежде, чем разыщет Рикали, увидит своего ребенка и убедится, что у них есть достаточно средств, чтобы оградить себя от бед в мире, которым правят драконы.
Наконец лихорадка прекратилась; жар спал, а от леденящего холода осталось только смутное воспоминание. Дамон предположил, что пробыл в этом жутком состоянии около получаса — намного дольше, чем обычно. Он чувствовал слабость и тошноту, поэтому несколько минут лежал без движения и только потом, отдышавшись, поднялся на ноги.
— Во имя Королевы Тьмы! — выругался Грозный Волк и осмотрел правую ногу. Она была целиком покрыта свежими мелкими чешуйками, расходящимися во все стороны от большой.
Дыхание бывшего рыцаря перехватило от ненависти: «Сколько можно терпеть магию драконицы, по-прежнему воздействующую на меня?»
