-Как это здорово... Значит, я была у вас первой... - не переставала она придыхивать.
-В каком смысле? - удивился постановке утверждения Кактусов.
-В любом... Какой у вас большой талант...
-Да обычный, - застеснялся Петя.
-Нет, нет... Я уже чувствую, что он больше, чем вы думаете...
И потащила его испытывать спальник. Спальник оказался одноместным и, вместе с Кактусовым, танец страсти целых десть минут исполняли комары, пытавшиеся воткнуть свои острые фитюльки во фрикционирующий писательский зад. Домой он вернулся сытым, пьяным и обласканным бардессой, поклонницей таланта. Сердце все еще болело. Кактусов попытался снять футболку. Не смог. Оказалось, что добрый Пиндюков прицепил ему бейджик булавочкой к левому соску. Петя хриплым голосом обматерил барда, вытащил бейджик, дыхнул на ранку, извинился перед котом и уснул на пару суток. В знак протеста кот изодрал кресло, а песня Кактусова заставляла плакать поклонников авторской песни по всему миру...
ПИСАТЕЛЬ КАКТУСОВ И СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ
Однажды, Петр Сергеевич решил жениться. Ачоа?
Удобно же - сидишь, пишешь себе, жена тут в халатике полураспахнутом кофей варит и пиво носит... Удобно! Однако, Кактусов жениться не умел еще. Но попробовать стоило, хотя бы для жизненного опыта. Первым делом он спросил мнения у кота, предварительно накормив того тушенкой. Разговаривать с голодным котом - все равно спрашивать совета у президента страны. Тот, конечно, ответит - но не по делу.
Как выяснилось экспериментальным путем, с Лаврентием еще бесполезнее разговаривать, когда он сыт. Кот заперся в туалете и уснул около лотка.
-А еще друг, - укоризненно сказал Кактусов и позвонил главреду.
Тот мрачно выслушал писателя и резюмировал:
-Все. Мы тебя теряем в бездне стиральной машины.
-В каком смысле? - испуганно спросил Кактусов.
-В прямом. Серию придется закрывать.
-Да почему? - удивился Кактусов.
-Да потому! - демонически захохотал главред и бросил трубку.
Петя пожал плечами и вышел на улицу - искать жену.
Потенциальных жертв матримональных желаний ходило очень много. И разных. Длинноногих красоток, грудастых низкопопок, декольтированных мадамов, порхающих нимфеток. Кактусова немедленно потянуло на промискуитет. Однако, он сдержал себя.
Рыскал он долго. Набережные сменялись парками, фонтаны - кабачками, ночные клубы - подворотнями. Но все было не то. Тестирующий орган уже устал подсказывать Кактусову - "А с кем бы помереть в один день?".
