Макаки в полумраке | страница 49



Товарищ Бушин, у меня нет надобности перебегством заниматься: между Михалковым и Бондаревым - путь мой прямой, а между провокаторами, тобой и Ларионовым, - еще прямее!.. В Ларионове я также ошибся, как я ошибся в тебе, лакее и ловкаче, марксисте и стукаче.

Здоровья тебе спортивного!

Удачи тебе в доносах!

Я куплю тебе алюминиевый тазик!

Умойся и почисть бороду!

Неунывающий лжец

Ты лжешь - я перебежал из сторонников Бондарева в сторонники Михалкова теперь. А почему же теперь я выступал и выступаю против Михалкова? Где ж ты прочитал мою оду в честь Михалкова? Крутя всю свою сытую жизнь задницей перед начальством, ты и других видишь такими? Лжец неунывающий.

Мой отец лежит в могиле с немецким свинцом в теле, а ты сомневаешься, мол, хорошо ли он воевал, если его семью дважды раскулачивали? Как тебе не совестно? Ты и мать мою оскорбил, лежащую в земле русской, рядом с отцом, воином русским. Тебя раздражает, что я, как мои отец и мать, русский безоговорочно и неостановимо? А кто ты? Подделыватель чужих строк и переделыватель графоманистый:

Я прошел через такие грозы! - моя строка.

Ты переделал:

 Я пережил такие грозы! - да, сразу верблюжья рассудочность и добавка странная, оптимистическая и сексуальная. Но неужель ты, хрыч, все ещё завлекаешь педофилов, рифмуя:

Я принимал такие позы! Неужель?

Тебе ведь никогда не звенел соловей в сердце. Тебе ведь никогда не плакала в душу кукушка. Ты ведь так и не услышал ни разу вздохи золотострунных горных ковылей. Электрический волосатый глухарь, не птица, а политический робот, упёршийся когтями и клювом в двери Мавзолея. Ты ведь так и мыслить: не считает человек Ильича святым - враг народа!.. А ты народ-то русский не чувствуешь, не знаешь и заочно ненавидишь.

Ты перевертываешь чужие боли, слова, чужие истины, чужие образы, чужие судьбы, клевеща, донося, хихикая и принимая сексуальные позы. «Маниакальная верность твоя распутству собственной совести заставляет тебя лгать и подличать на русском поле. Ты - собрат по борьбе с русскими патриотами Ларионову. Тот, обманув нас, прекрасную группу русских литераторов, склокой с Михалковым, хапужеством, - таскается по судам, прячась за имя Бондарева, а ты бородатую мосю, мусющу волосатую, прячешь за Михалкова.

Я пережил такие грозы!

Я принимал такие позы!

Нет, я не верю, что ты кому-то ещё нравишься, убей, не верю.

Бушин обзывает меня психом, с ножом за голенищем, антисоветчиком, фашистом, сороконожкой, антисемитом, сионистом, шовинистом, бездарем, ну, нет смысла перечислять его сопли. Я бы не таил на клеветника большой обиды, но он мать мою, родившую восемь детей, четыре сына и четыре дочери, крестьянку, колхозницу, записал в еврейки, чем унизил собственную генетическую «жилу»... А я за него, «полуеврея», переживаю.