Вцепившись в находку, как старатель в золотой самородок, я принялась с жадностью рассматривать улику. Ни малейших следов губной помады. С одной стороны окурок был сплющен. На картоне отчетливо виднелись следы зубов. Если память меня не подводила, Глаша не имела обыкновения прикусывать папиросу.
Итак, отчеты сыщика Гава, обнаруженные Пьером в тайнике, не были набросками нового романа. Существовал некий реальный Гав, которого Глаша снабжала ностальгическим русским куревом. Конечно, папиросу мог оставить и кто-то из местных, но вероятность этого была ничтожно мала. Вдохновленная своим открытием, я позабыла о терзающих плоть камнях и, наведя бинокль на виллу Беара, подрегулировала резкость.
Бассейн с вышкой, рядом другой бассейн, поменьше, вероятно, с подогревом и гидромассажем, несколько шезлонгов, идеально ухоженный сад, выложенные каменными плитами дорожки, изгибающиеся вокруг цветочных клумб, увитая виноградом беседка. Все было просто прекрасно, за исключением одной маленькой детали: объект наблюдения блистал отсутствием.
Часа через полтора энтузиазм, пробужденный во мне папиросным окурком, угас, и я снова подумала о том, что писателем быть все же несравнимо лучше, чем сыщиком. Трудишься потихоньку дома, солнце не жарит, в холодильнике лежит шоколадное мороженное и апельсиновый сок, да и в кресле сидеть не в пример удобнее, чем на острых камнях.
Я уже подумывала над тем, чтобы все бросить и отправиться на пляж, как двери виллы распахнулись, и к бассейну неспешной походкой прошествовал высокий загорелый мужчина в плавках с перекинутым через плечо полотенцем. Положив полотенце на шезлонг, он лениво потянулся и повернулся ко мне лицом.
В окулярах обрисовался красиво вылепленный подбородок, прямой нос и широко расставленные глаза под густыми черными бровями. Именно эти благородные черты были изображены на обложке расстрелянной Аглаей книги. Лауреат Гонкуровской премии, собственной персоной.
"Молодец. Держит себя в форме", — одобрительно подумала я, оценив впечатляющую мускулатуру.
Прыгнув в воду, Ив поплыл красивым правильным кролем. Я опять заскучала. Приятно, конечно, что хоть что-то увидела, но толку от этого мало. С другой стороны, чего я ожидала? Что Беар на моих глазах еще кого-нибудь изнасилует?
Дверь дома снова открылась, и я нервно подалась вперед, чуть не потеряв при этом равновесие. Теперь я знала, что зря сомневалась в словах Аглаи, как бы странно вся эта история не выглядела.
