Лауреат Гонкуровской премии возмущенно заявил, что в жизни своей не слышал ни о Глушко-Бриали, ни о ее творчестве, русским языком не владеет, и вообще, при его таланте нет необходимости заниматься дешевым плагиатом, тем более у никому не известного русского автора.
Не осталось в стороне и издательство "Paladin", заверившее публику, что рукопись, присланная им Аглаей несколько лет назад была весьма посредственной и не отвечала целому ряду требований в отношении стиля, оригинальности и качества изложения.
Содрав внушительный гонорар, шестой адвокат в последнюю минуту отказался передавать дело в суд.
Глаша стиснула зубы и нашла нового юриста, согласившегося за умопомрачительную сумму поставить под удар свою репутацию и взяться за ведение заведомо проигрышного дела.
Как всегда бывает в Европе, маховики судебной машины двигалась медленно и со скрипом. Адвокаты Беара и издательства "Paladin" намеренно затягивали дело, откладывая судебные заседания под всевозможными предлогами.
Выжав из скандала все соки, журналисты переключились на новые сенсации. Газеты больше не печатали фотографии Аглаи, журналы не брали у нее интервью, и кратковременная скандальная известность не пошла ей впрок: издатели по-прежнему не толпились у Глашиной двери, борясь за право опубликовать ее рукописи.
Иву Беару скандал, наоборот, оказался только на пользу. Очередной тираж его "Бесконечного падения" раскупили за две недели, а журнал "Paris Match" по результату рейтинга объявил его писателем года.
Итак, Беар блаженствовал на своей вилле в Антибе, в то время, как Аглая просыпалась по ночам от собственного зубовного скрежета. К тому времени они с Пьером стали спать в разных спальнях.
Формальным предлогом для сепарации стал храп господина Бриали. Постоянно пребывая в крайнем нервическом возбуждении, Глаша просыпалась от малейшего шороха и немедленно начинала думать о ненавистном плагиаторе, накручивая себя до последнего предела. Ее душа требовала возмездия и справедливости.
— Какою мерою мерите, такою же отмерится и вам, — свистящим шепотом цитировала она в ночной тишине евангелие от Луки.
Рано или поздно, справедливость будет восстановлена. Человек, укравший у нее мировую славу, заплатит за это сполна. В этом Аглая была глубоко убеждена.
* * *
На обочине шоссе мелькнул дорожный указатель. Белая стрелка на синем как небо фоне и, рядом с ней, аккуратная надпись: "Nice".
До виллы "Флоренция" было удобнее добираться по объездной дороге, но с Ниццей у меня были связаны особые воспоминания, и я попросила Пьера проехать через город по знаменитому Английскому бульвару.
