Второе утро Несун встретил сидя перед плитой бледно-желтого кварца, по форме напоминающей надгробие с округлым верхом. Отшлифованная временем передняя поверхность плиты, словно зеркало из цветного стекла, отражала его вытянутое лицо, похожее на собачью морду.
Кобольд то вытягивал шею, восхищенно рассматривая отражающийся в зеркале сверкающий пейзаж, то хмуро оглядывал голубенький костюмчик с вышитыми птичками и грибочками, в который было облачено его отражение.
– Детская одежда, – прошипел он, оскорблено взирая на это безобразие. – Я ношу одежду человеческого ребенка. – Но через мгновение угрюмая гримаса сменилась широкой улыбкой, обнажившей все его мелкие острые желтоватые зубки. – Ребенок… Агу-агу.
Несун начал выпевать горловую мелодию так, как это делал Мэлдред, правда его пение было неуклюжим, фальшивым и больше походило на смесь жужжания с бульканьем. Чешуйчатые пальцы кобольда затанцевали в воздухе, как будто он дирижировал невидимым оркестром. Воздух вокруг задрожал, словно земля резко нагрелась, и вверх устремились потоки теплого воздуха, вокруг Несуна сгустилось мерцание, окутав его подобно кокону, искорки побежали по щекам кобольда, играя в пятнашки, то вспыхивая, то угасая. Он проглотил рвущийся наружу смех – ощущение магии щекотало его – и увеличил темп странной мелодии. Наконец Несун остановился, песня смолкла, яркие блики исчезли. Остался только ветер, играющий на кристаллах, словно на ксилофоне, отчего вокруг то и дело раздавался тихий перезвон. Кобольд снова обернулся к кварцевому зеркалу, и из его глубины на Несуна посмотрела не привычная собачья мордочка, а хорошенькое личико человеческого ребенка с белокурыми волосами и румяными щечками. Несун улыбнулся, и отражение показало ему голые розовые десны и два верхних зубика.
– Агу-агу, – сказал кобольд, сунул в рот большой палец, подмигнул отражению и счастливо засмеялся. – А что? У меня уже довольно хорошо получается, – похвалил он себя. – Жаль, Мэлдред этого не видел. – Несун оглянулся, дабы убедиться, что силач все еще находится в поле его зрения. – Нет, действительно хорошо получилось. – И он снова завел горловую песню, совершенно забыв о том, что должен собирать кристаллы, и полностью отдавшись магии.
Несколько минут спустя в зеркале отразился растерянный овражный гном.
– У дебя хорошо получается, и ды эдо здаешь, – гундосо сказал кобольд, подражая манере овражных гномов.
Следующим зеркало показало дряхлого кендера, седые волосы которого были собраны на макушке в толстый хвост.
