Боишься, что нет? То-то и оно!..
Впрочем, еще не поздно пройти мимо кабинета заведующего.
«Не будите спящую собаку», – взывал кто-то из классиков. И бесполезно пытаться разбудить совесть, блаженно дремлющую в душе подонка.
Ибо: не тронь дерьмо – и оно не будет вонять.
Чтобы подобные мысли не разъели меня изнутри, я торопливо толкаю обитую натуральной кожей дверь.
Секретарша, которую, как смутно помнится, зовут не то Галей, не то Лидой, даже не успевает выбраться из своего изящного креслица на вращающейся подставке, как я, решительно прошагав к двери кабинета Завьялова, нажимаю на ручку. В спину мне летят тревожные заверения, что «к Алексею Федоровичу сейчас никак нельзя, потому что у него очень важная встреча».
Но я все-таки вторгаюсь в кабинет заведующего. Видимо, сегодня мне выпало быть невежливым. Однако продуманные гневные фразы и риторические фигуры с упоминанием клятвы Гиппократа тут же вылетают из моей головы.
У заведующего действительно есть посетитель. Оба уютно расположились за столиком для гостей и, судя по витающим в кондиционированном воздухе ароматам, дегустируют коньяк и шоколадные конфеты, кофе «эспрессо» и дорогие сигареты.
Человек, которого столь щедро угощает Завьялов, сидит спиной к двери, но еще до того, как он оборачивается, я безошибочно опознаю его.
Тот самый тип из четыреста пятого номера гостиницы, которого тянуло ко мне, будто невидимым магнитом, на протяжении предыдущих двух дней.
* * *
Вопреки моим ожиданиям, Завьялов вовсе не возмущен моим вторжением. Напротив, он глядит с явным облегчением, словно я призван спасти его от чего-то неприятного. Отослав жестом заглянувшую в кабинет вслед за мной секретаршу, он поднимается мне навстречу, одновременно обращаясь к своему гостю:
– А вот человек, который может рассказать вам, Сергей Ильич, намного больше, чем я, об этой странной истории!..
Человек, которого заведующий именует Сергеем Ильичом, тоже встает. Лицо у него непроницаемо-любезное, словно он видит меня впервые в своей жизни. Следует обмен рукопожатиями и представление нас друг другу. Подозрительный тип оказывается корреспондентом столичного журнала с внушительным названием «Непознанное, но вероятное».
– Сергей Ильич Лугин, прошу любить и жаловать. Прибыл в наш город специально для того, чтобы осветить те случаи беспричинной комы, которую мы на сей момент имеем. Или, наоборот, которая нас имеет, если позволите такой каламбурчик, хе-хе… И я надеюсь, что вы, Владлен Алексеевич, как представитель академической науки, не откажетесь поделиться с уважаемым гостем выводами по результатам предварительных исследований, не так ли? Ведь кому, как не вам, Владлен Алексеевич, так сказать, карты в руки?!
