— Родители звонили! Долетели отлично! У них все в полном порядке! Я им не сказала про Лилю. Не хочу про нее говорить. Зачем беспокоить?! Ведь мы рано или поздно все равно вернем вещи, правда? — сказала она, с надеждой глядя на друзей. — Знаете что, давайте поедем куда-нибудь на природу! Вчера был такой суматошный день, сегодня охота расслабиться! Айда на пляж! — звонко предложила она.
— Во-во, и я о том же говорю, — поддержал ее Пузырь, доставая из холодильника Вадика увесистый батон колбасы и по-хозяйски укладывая его в целлофановый пакет. — Звонить по объявлениям начнут в лучшем случае только завтра. В такую классную погоду, да еще в такую рань ни один ворюга не станет продавать прикарманенную коллекцию монет. Ведь всем известно, что мошенники и воры днем воруют, ночью гуляют, а утром спят. Так что мы со спокойной совестью можем двинуть на пруд и испытать самолет. — Пузырь положил хлеб в целлофановый пакет, где уже лежала колбаса, туда же бросил десяток мокрых малосольных огурцов, затем недовольно по-цокал языком: — Ц-ц-ц… Маловато. На четверых не хватит. Ладно, пойдем ко мне, у меня жратвы полно. Наберем и двинем в путь.
Это стало раздражать Вадика. Всего лишь двадцать минут назад он никуда не собирался, сидел у себя на кухне и чинно, мирно завтракал, тщательно пережевывал пищу, запивая ее апельсиновым соком. И вдруг ему предлагают пойти на пруд и испытать какой-то самолет. К тому же возник некто четвертый, ведь Пузырь сказал, что еды не хватит «на четверых». Пора внести ясность, подумал Ситников и, подняв руки вверх, как капитулирующий солдат, сказал:
— Стоп, стоп, стоп. Я ничего не понимаю. Какой самолет? Какие испытания? Почему еды не хватит на четверых? Кто этот четвертый? И вообще, вам бы только расслабляться, а мне сегодня, между прочим, на работу идти. — Он опустил руки с таким тяжелым, усталым видом, будто работал сталеваром в горячем цехе и ему предстояло провести восемь часов возле огнедышащей мартеновской печи, в которой плавится и кипит чугун.
— Ой, тоже мне, работа, — снисходительно улыбнулась Дина. — Три часа постоять у метро и раздать пачку листочков. Брось, пошли на пляж, — с задором агитировала она, шлепнув Ситникова по плечу. — А на работу пойдешь после пляжа, вполне успеешь. Во сколько ты должен быть на работе?
— В час пик. Часов в шесть, когда на улице много народу, — сказал Вадик. Во время каникул он подрабатывал в торговой фирме, распространяя бесплатные рекламные листовки.
