Что-то особенное удалось найти только у вожака. У него на шее на веревочке висел странный знак: серебряный круг, на котором черной и красной эмалью нанесен рисунок, изображающий появляющегося из вихря крокодила. Или тираннозавра, потому что крокодилы не ходят на задних лапах. Вещичка эта тонкостью работы разительно отличалась от всего, что я видел у орков, поэтому я не побрезговал и сунул ее в свою сумку вместе с парочкой неизвестных камешков.
Больше мне здесь делать было нечего, поэтому я взобрался на Маню, и мы потихоньку потрусили в ту сторону, откуда появились эти уроды. Оглянувшись, я заметил, что псы на некотором отдалении следуют за нами. Странно: я бы на их месте, получив свободу, удрал подальше в степь и постарался больше не встречаться ни с кем из двуногих.
– Только этого еще не хватало, – пробормотал я. – Маня, ты твердо уверен, что хочешь быть вожаком стаи? Я как-то не хочу грузить на себя заботу об этих оболтусах.
Мой гиено-волк помотал головой: дескать, я тут ни при чем, они сами…
Впрочем, к вечеру нашлось объяснение странного поведения нашего рыжего эскорта. Мы миновали несколько распадков. Поднявшись на очередной холм, я увидел внизу жутковатую картину.
Наверное, здесь еще недавно было стойбище. Теперь чистоту степи пятнали черные следы от сгоревших юрт. И никого – ни орков, ни псов, ни овец.
Спустившись к пепелищу, я спрыгнул с Мани и стал обходить остатки стойбища по кругу. Постепенно у меня в голове складывалась картина того, что тут произошло.
Мужчин, видимо, не было дома. Только женщины, дети, несколько молодых псов да пяток овец, которым в ближайшие дни предстояло очутиться в кухонном котле.
Куда девались мужчины? Скорее всего, ушли с отарами. Орки занимаются отгонным скотоводством. Есть постоянные городки вроде ставки Гырбаш-князя Ултыр-Пхаа и деревеньки помельче. Там и ремесленники живут, и огороды кое-кто держит. Но основа богатства у степняков – овцы. Зимы в нашем понимании тут нет, но раз в году наступает сезон дождей. Тогда корма для скота хватает рядом с поселками. Но летом приходится отгонять стада все дальше и дальше, поднимаясь даже в горы. Временную стоянку ставят у какого-нибудь ручья, озерца или хотя бы колодца. Овцы под присмотром пастухов ходят весь день по округе, порой удаляясь от стоянки на значительное расстояние. Иногда даже на ночь отару не пригоняют к юртам.
Похоже, мужчины с овцами ушли далеко, и тогда кто-то напал на стоянку. Я увидел три женских трупа чуть поодаль от сгоревших юрт. Наверное, это те, кто пытался бежать. Остальные погибли на стойбище, их трупы закинули в огонь. Так что и не понять, сколько тут было народу…
