— Мы мирные путники! Мы просим о милосердии, храбрые воины!
Ее внезапное красноречие оказалось сюрпризом даже для Хасти, если судить по его удивленному и восхищенному взгляду. Лучники заколебались. Их вождь выступил вперед, пристально рассматривая Айлэ, и произнес, нарочито старательно выговаривая слова:
— Тебе ведомо наше наречие, женщина из племени Недолговечных?
Испуг настолько обострил мыслительные способности баронетты Монброн, что она не только поняла заданный вопрос, но и сумела составить связный ответ:
— Понимаю… говорю… не очень хорошо. Не убивайте нас!
Альб недоверчиво покачал головой. Смысл следующего вопроса угадывался без всякого перевода:
— Кто вы?
— Меня зовут Айлэ диа Монброн. Моего друга зовут Хасти. Он — мой… э-э… — девушка запнулась, не зная, как перевести слово «телохранитель», и закончила немного неуклюже: — …мой воин. Мы заблудились… Мы в беде!
— Откуда вы? — спросил альб. Лучники стали перешептываться, но смертоносные жала были по-прежнему направлены в цель. — Это ты колдовала? Как вы попали сюда?
Айлэ обнаружила, что простые короткие фразы понимает почти без труда, особенно если собеседник говорит медленно и внятно. Отвечать оказалось делом более сложным. Сказав, что они из Тарантии, столицы королевства Аквилония, и что колдовала именно она, девушка мучительно долго подбирала слова для ответа на последний вопрос. В конце концов альб в явном нетерпении совсем по-человечески махнул рукой — вести допрос под палящими лучами полуденного солнца, стоя на краю вскопанной делянки, и впрямь не очень-то удобно, тем более что и лучники начали уставать.
— Ты разбудила мое любопытство, Недолговечная. Только поэтому вы проживете еще немного. Ты и ты! — альб подтолкнул двух ближайших стрелков. — Обыщите их! И ведите пленников в дом.
Назначенная в надзиратели парочка боязливо переглянулась и бочком приблизилась к людям, однако дотронуться до них, несмотря на окрик старшего, так и не отважилась. У Айлэ с собой никаких вещей не оказалось, что она и подтвердила, усердно встряхивая складками платья. Одноглазый нехотя извлек из-за голенища сапога длинный узкий нож и отшвырнул в сторону. Предводитель отряда — дабы хоть как-то отличать его от других, баронетта решила дать ему прозвище Сириан, то бишь Блистательный — встретил проявление доброй воли коротким презрительным фырканьем, заставившим лучников вновь оттянуть тетивы.
— У тебя припрятано что-то еще? — шепотом спросила Айлэ. — Отдай, а? Сам говорил, мы не в том положении, чтобы спорить.
